1. Песня. Истоки и традиции. Роль советской песни в общественно-политической жизни страны. Жанровая панорама Песни Сегодняшнего Дня. Основные недостатки в песенном творчестве
  2. Песенная поэзия
  3. Исполнение песни
  4. Пропаганда песни (радио, телевидение, кино, Всесоюзные и Международные фестивали, песня на эстраде, издание песен)
  5. Пресса о песне
  6. О наших задачах

Дорогие товарищи! Уважаемые гости!

Наш пленум собрался в знаменательные дни начала завершающего года пятилетки, когда все советские люди, откликаясь на Обращение ЦК КПСС к партии, к советскому народу, встали на трудовую вахту, чтобы делом ответить на волнующий призыв, достойно и в срок выполнить взятые на себя социалистические обязательства.

Постоянная забота партии о дальнейшем развитии нашей промышленности, сельского хозяйства, о повышении жизненного уровня, благосостояния трудящихся, неустанная, поистине титаническая борьба нашего Государства за мир, за разрядку напряженности вдохновляет весь народ на новые трудовые подвиги, на новые героические свершения.

Наш пленум посвящен предстоящему великому празднику советского народа — 30-летию нашей Победы. Он происходит в Киеве, в сердце прекрасной певучей республики, в городе, который за свои ратные подвиги в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками удостоен высокого звания Города-Героя.

Мы, музыканты, гордимся, что песня всегда была на переднем крае нашей жизни. В самые тяжелые дни всенародных испытаний, в суровые дни войны песня яростная и победная, песня задушевная, лирическая всегда была рядом с народом.

Наша советская песня — явление удивительное, единственное в мире. Наша советская песня — это дитя революции, и революционный огонь, сообщивший ей небывалый темперамент, слился в ней с мягкими, чистыми, ласковыми интонациями народной песни.

Песня звучала на фронтах гражданской войны и в годы первых пятилеток. Можно сказать, что она звучала над колыбелью нашего Советского государства. Песня, полная беззаветной веры в торжество нашего великого дела, песня, преисполненная высокой гордости за свое первое в мире свободное отечество рабочих и крестьян, помогала в строительстве новой жизни. Песня в те далекие годы воспитала юных граждан великой страны Советов. Песни двадцатых-тридцатых годов являются для нас постоянным, чистым источником вдохновения. Мы преклоняемся перед этими песнями, как перед людьми, в труднейшие годы борьбы и разрухи создававшими наше государство и, с оружием в руках, защитившими его. И задачу нынешнего пленума мы видим, прежде всего, в том, чтобы еще и еще раз с чувством глубокой ответственности спросить себя: верны ли мы этим славным традициям? Бережно ли к ним относимся? Умело ли развиваем?

Задачу пленума мы видим в том, чтобы послушать как можно больше музыки, чтобы составить хотя бы примерно картину состояния песни на сегодняшний день. Задачу нашего пленума мы видим в том, чтобы вынести на всесоюзную аудиторию песни, сочиненные в разных уголках нашей великой многонациональной страны. Мы хотим, чтобы на пленуме в полный голос прозвучали произведения, может быть, еще незаслуженно мало известные.

Считаю, что обмен мнениями будет полезным, и все-таки главную задачу пленума вижу в возможно более широком показе работы композиторов и поэтов. Ибо, как свидетельствует практика, сами песни зачастую гораздо интереснее, чем разговоры о них.

Сколько я себя помню, а я начала писать песни, когда был еще жив И.Дунаевский, мы слышали и читали о так называемом «мутном песенном потоке» и о том, что «сейчас нет подлинных песенных удач, а вот несколько лет назад они были». И тем не менее, лучшие образцы жанра тех, еще не столь далеких годов, сейчас мы справедливо считаем великими песнями. Действительно, так называемый «мутный поток», наверное, был и раньше, есть он и теперь и, наверно, будет еще долго, но суть вопроса в том, что те, кто с таким презрением и так свысока писали и говорили об этом «мутном потоке», не замечали или не желали замечать, что в бурном потоке этом, в котором действительно много наносного и случайного, постоянно проглядываются зерна больших песенных удач, сверкают всеми своими гранями подлинные алмазы песенного творчества.

Признавая огромное количество недостатков и пробелов в нашем песенном хозяйстве, позволю себе высказать убеждение, что в повседневной жизни, в объективной реальности песня занимает далеко не последнее место и песенные удачи пятидесятых-шестидесятых годов, т.е. произведения, созданные после 1-го пленума, уже имеют и будут иметь непреходящую ценность.

Разрешите назвать только некоторые из них: «Подмосковные вечера» Соловьева-Седого и Матусовского, «Бухенвальдский набат» — Мурадели и Соболева, «Если бы парни всей земли» — Соловьева-Седого и Долматовского, «Я люблю тебя, жизнь» — Колмановского и Ваншенкина, «Комсомольцы — беспокойные сердца» — Островского и Ошанина, «Марш коммунистических бригад» — Новикова и Харитонова, «Течет Волга» — Фрадкина и Ошанина, «Родина» — Туликова и Полухина, «Комсомольцы — добровольцы» — Фрадкина и Долматовского, «Пусть всегда будет солнце» — Островского и Ошанина, «Хотят ли русские войны» — Колмановского и Евтушенко, «На безымянной высоте» — Баснера и Матусовского, «Журавли» — Френкеля и Гамзатова, «За того парня» — Фрадкина и Рождественского, «Это мы!» — Фельцмана и Гамзатова.

Поверьте, этот список можно увеличить. Я хочу лишь сказать о том, что эти песни, да и многие другие давно уже перешагнули границы нашей страны, и по ним, по этим песням люди в самых отдаленных уголках земного шара знают, как любит жизнь советский человек, как помнит он страшные дни войны, как строит новые дороги и гидростанции. По этим песням он узнает, хотят ли русские войны, и подхватывает вместе с нами страстный призыв советского человека «Пусть всегда будет солнце!»

Для нас, для советских людей встречи с нашими песнями далеко от нашей страны — всегда радостное и знаменательное событие. Я вспоминаю международные молодежные фестивали в Дрездене и Берлине, когда улицы этих городов буквально заполнили наши советские песни. Их пели на всех языках планеты. Я встречалась с советской песней в Олимпийском Мехико, в будничном Токио, — в кафе «Огонек», получившим свое название в честь нашей знаменитой песни «На позицию девушка провожала бойца». Можно привести многочисленные рассказы людей о встречах с нашими песнями так далеко от нашей страны, что, казалось бы, и трудно себе представить, как она, наша песня, смогла туда долететь.

В книге «Рассказы о твоих песнях» Е.Долматовский вспоминает, как в северной Норвегии, за Полярным кругом он вдруг услышал, как норвежские рыбаки и рабочие с рудника запели песню «Если бы парни всей земли». Поэт не удержался и сказал: «Это моя песня». Тогда его собеседники неторопливо закивали головами.

— И моя, — сказал один.

— И моя, — сказал другой.

…И все-таки главную свою роль, великую свою миссию песня выполняет в нашей стране. Она рядом с рабочими, она помогает выращивать небывалые урожаи, она поднимается в космос.

Леонид Ильич Брежнев, выступая на торжественном заседании, посвященном 20-летию освоения целины, говорил: «Были и шумные встречи новоселов, и новые песни, которые рождались в самом кипении жизни, и романтика подвига, и настоящий азарт первооткрывателей». Действительно, в этом-то и сила наших советских песен, что они рождаются «в самом кипении жизни». С песней, с нашей советской песней неразрывно связаны самые крупные начинания, самые великие подвиги — освоение целины, комсомольские ударные стройки, новые гидростанции и первые полеты в космос. И не случайно композитора-песенника можно увидеть в кубанском колхозе и на нефтяных приисках Самотлора, у пограничников Дальнего Востока и у рыбаков Мурманска.

И зная это, советский народ любит свою песню, любит ее создателей, и свидетельством тому являются не только проходящие при переполненных залах авторские концерты композиторов, не только полные неподдельного слушательского энтузиазма шефские встречи композиторов и поэтов на комсомольских ударных стройках, но и почта, огромная, заинтересованная, доброжелательная, почта композиторов-песенников, в которой, пожалуй, самое большое место занимает просьба: «Напишите песни и о нас». И я вспоминаю, как был удивлен корреспондент французской газеты из г.Марселя, когда я стала ему рассказывать о наших советских песнях, о тематике их. Он слушал с недоверием, он поразился, когда узнал, что у нас есть песни о полярниках и чабанах, об оленеводах, о лэповцах, о монтажниках.

Песня в нашей стране давно уже стала явлением общественно-политическим. Лучшие наши песни являются и воспитателями, и организаторами. Совсем недавно ЦК ВЛКСМ принял постановление о поддержке начинания молодых москвичей Игоря Скриника и Ирины Бондаревой, призвавших молодежь встать на трудовую вахту в честь 30-летия Победы под девизом «За себя и за того парня». Это ли не признание действенной, атакующей, мобилизующей роли песни в наши дни!

Могучее патриотическое движение — работа за себя и за погибшего фронтовика — уже подхвачено в производственных коллективах всей страны, ему дал высокую оценку товарищ Л.И.Брежнев.

Я не знаю в нашем искусстве в последние годы примера столь яркого вторжения художественного произведения в жизнь. И что самое главное и радостное — это пример позитивного вторжения в жизнь, когда положительный образ, героический характер зовет народ к новым свершениям!

Прежде чем коснуться жанровой панорамы песни сегодняшнего дня, разрешите пояснить, почему из всех возможных ракурсов рассмотрения песни акцентируется именно этот? Потому, что в нем с особой силой сказывается богатство этого удивительного жанра в целом, его многосторонних связей с действительностью, обилие представленных в нем тем и настроений, демократизм и жизненные соки его интонационного языка.

Хорошо известно, что уже при своем зарождении советская песня, как ни один другой жанр нашего искусства, была явлением многосоставным, жизнь стремительно диктовала новые идеи, новые образы, а ждать было некогда — приходилось брать на вооружение и перевооружение все элементы музыкального быта, все слои крестьянского, городского и солдатского фольклора, все разновидности романса, эстрадных куплетов, частушек. Не побоюсь сказать, что простая песня обнаружила такую сложность и разнообразие интонационных истоков, что в этом отношении ей трудно найти аналог в истории искусства. Понятно, что данный процесс не был прямолинейно-гладким, он таил в себе (и таит по сию пору!) много противоречивых явлений. С одной стороны — максимальная социальная и мелодическая отзывчивость, уменье «приспособиться» к нуждам самой разной по составу и возрасту аудитории; с другой стороны — порой возникающие отсюда облегченность художественных решений, а то и откровенный примитив.

Отличный советский драматург Афиногенов, автор знаменитой довоенной пьесы «Машенька», когда-то сказал: «Растет страна ступеньками». Эти ступеньки восхождения нашей Родины были и «песенными ступеньками». Песенные жанры мужали в острой борьбе противоположно направленных тенденций, в борьбе за умножение и творческое развитие традиций — прежде всего великих традиций отечественной песенной классики, но также и замечательных традиций мировой демократической культуры. Пять с половиной десятков лет труда по созданию советской песни — это годы активного творческого вслушивания в бессмертный опыт народного искусства и таких корифеев жанра, как Давиденко, Дунаевский, Захаров, братья Покрасс, А.В.Александров, Блантер, Мурадели, Новиков, Белый, Хренников, Соловьев-Седой, Мокроусов, Островский, — это опыт вслушивания в зонги Курта Вайля, марши Эйслера, в антифашистские песни испанских республиканцев, «Красной капеллы», французского Сопротивления; в мужественные напевы победившей Кубы, борющегося народа Чили, расправляющих плечи Греции и Португалии; в гимны протеста, гремящие на улицах Италии и Соединенных Штатов. Не экзотика привлекает нас в этих пластах музыкальной культуры современности, но их социальная тенденциозность в высоком значении этого понятия, близость человеку, народу, сила непосредственной эмоциональной выразительности. Все эти решающие для успеха искусства факторы, помноженные на истинно яркую индивидуальность талантливого творца-созидателя, и обеспечивают реальные богатства песни, проявляющееся и в ее жанровом многообразии, и в сложном, нередко новаторском переплетении различных жанровых признаков. Поэтому, переходя к характеристике этих признаков, следует помнить, что они почти нигде не существуют изолированно, но повсеместно вступают в сложные «художественные реакции», дополняя и обогащая друг друга.

Сколько бы ни развивалась наша песня, главным всегда будет в ней гражданская устремленность, большая общественная тема, острый социальный заряд. Этим определяется ведущая роль песен о Родине, о Ленине, о партии, о комсомоле. Красной строкой в этой теме сверкают песни гимнические по своему образному складу, такие как «Партия — наш рулевой» В.Мурадели и С.Михалкова. «И мы в то время будем жить» и «Родина моя» — А.Долуханяна и М.Лисянского. Ныне на этом ответственнейшем поприще великолепно трудится немало испытанных мастеров. В первую очередь, это А.Новиков, создавший вместе с Л.Ошаниным песню «Ленина помнит Земля» и с В.Харитоновым «Марш коммунистических бригад» и С.Туликов c его монументальными песнями о Ленине, о Родине, о партии.

Уже добрый десяток лет живет в народе песня о Ленине А.Холминова и Ю.Каменецкого. В гражданской песне активно работают Кос-Анатольский, Прицкер, Брусиловский, Зарицкий, Оловников, Хамиди, Рамазанов.

Примыкают к гимническим по складу, — песни, которые можно назвать песнями-манифестами, такие как «Славлю мою Советскую Родину» А.Филиппенко, «Мы — коммунисты!» С.Туликова, «Коммунары не будут рабами» Ковача, «Плакат», «Партбилеты» Флярковского.

Плечом к плечу с этими произведениями, на передовых позициях нашего песенного фронта стоят песни-баллады, где прежде всего следует выделить интересные находки О.Фельцмана и Р.Рождественского — цикл «Баллады о бессмертии», и особенно великолепную работу — песни к спектаклю «Молодая Гвардия». «Баллада о братстве» И.Шамо и Д.Дуценко, «Баллада о спасенном хлебе» М.Фрадкина и Б.Штормова, «Песни памяти Виктора Хары» И.Лученка и Б.Брусникова, — ярко свидетельствуют о том, что этот жанр успешно развивается и может дать новые и интересные образцы.

В лучших сочинениях данного типа отчетливо ощущается стремление уйти от «официозного» тона, насытить музыку личными, порой откровенно лирическими интонациями, что, естественно, повлекло за собой обновление гармонического языка, развитие привычной куплетной формы. Было бы неверным полагать, что эта жанровая разновидность совершенно нова для нашего искусства — истоки ее с несомненностью прослеживаются в таких замечательных сочинениях, как «Каховка», «Орленок», «Прощальная» («Дан приказ ему на запад…»), «Заветный камень», «Песня о песне»…

Лирическая интонация в песне патриотической, песне гражданской, песне о Родине всегда тепло и благодарно воспринимается нашим народом. Вспомните каким успехом пользуются песни «Гляжу в озера синие» Л.Афанасьева, «О России» В.Соловьева-Седого, «С чего начинается Родина» В.Баснера, «Спадчина» И.Лученка, «Рушник» П.Майбороды, «А Родина одна» Б.Терентьева, «Ты позови меня, Россия» В.Левашова, «Старая мелодия» А.Ойта, «Люблю тебя, Белорусь» Ю.Семеняки, «Мой Казахстан» М.Мангитаева, «Страна Советов» Б.Джуманиязова, песня о Родине Рахмадиева, «Песня о Родине» Р.Лагидзе, «Край родной» Чимакадзе.

Тема Родины, родной земли, своего социалистического отечества — ведущая тема в творчестве композиторов всех наших союзных республик — К.Доминчена, П.Гайдамаки, Я.Цигляра, М.Карминского, И.Шамо, М.Абдраева, Ф.Лукина, Ш.Рамазанова, А.Тогаева, Сеида Рустамова, А.Жилинского, А.Фаттаха, А.Билаша, П.Гутина, Р.Яхина, Б.Ямпилова, X.Плиева. Б.Кырвера, 3.Хабибулина, Е.Рахмадиева, Новикаса, В.Азарашвили, К.Орбеляна, Р.Амирханяна, М.Мависакаляна, Ш.Сайфиддинова, Д.Георгицэ, Е.Доги, В.Масюкова, А.Кулиева, В.Мулатова, Т.Кулиева, Ф.Амирова, М.Кажлаева, Г.Кадырова, С.Осмонова, А.Малдыбаева, Х.Изамова, А.Мухамедова, С.Мухамеджанова, Икрама Акбарова, М.Бурханова, Ч.Нурымова и других.

Как видно даже из этого далеко не полного списка в труднейшем жанре гражданской песни последовательно и успешно работают не только представители, скажем, украинской или белорусской композиторских школ, то есть тех школ, где всегда были сильны традиции советской массовой песенности, но и представители Средней Азии, Казахстана, Закавказья. Многие патриотические песни, рожденные в наших республиках, по совести говоря, давно заслужили широкого звучания на всесоюзной аудитории, и очень жаль, что наш пленум — едва ли не первый для них опыт такого звучания. Однако, судя по вчерашнему концерту, это намерение Секретариата пока что реализуется слабо.

Особенно отрадно, что в жанре гражданской песни о Родине уже проявили себя молодые композиторы — И.Лученок, М.Минков, С.Томин, Виталий Филиппенко (вспомним хотя бы его песню «Моя Родина» на слова И.Лазаренко), Николай Мартынов, Балай, Тылик, Дустмухамедов, Салфи Джалил, С.Манжигеев. Можно назвать отдельные удачи у Д.Тухманова «Я люблю тебя, Россия», у Э.Ханка «Я иду по России».

Хочется пожелать, чтобы молодые композиторы всегда помнили, что патриотическая песня — это пробный камень, это главный экзамен не только гражданской зрелости, но и художественного мастерства.

Конечно, наивно было бы полагать, что в сфере патриотической песни все у нас благополучно. Издержки холодной плакатности (и в стихотворном тексте, и в музыке), а с другой стороны некоторая тяжеловесность, когда броский вокальный монолог превращается чуть ли не в ходульную оперную арию, — все эти просчеты видны, что называется, невооруженным глазом, или, точнее сказать, слухом, и для устранения их нужен особый художественный и, если так можно выразиться, общественный такт, особое чутье времени и чувство меры.

Важная область собственно гражданской песни — сочинения, воскрешающие образы и темы Великой Отечественной войны. В преддверии 30-летия Победы мы, естественно, особенно внимательны к ним. Вот, кстати, область, где слились воедино самые разные жанровые особенности. И это закономерно: наша Песня о Войне и Победе — это наша гордость и горечь, наша боль и великое ликование.

Композиторы, пишущие о войне сегодня, имеют перед собой потрясающие образцы песен Великой Отечественной — песни А.В.Александрова, Т.Хренникова, М.Блантера, В.Соловьева-Седого, бр.Покрасс, Д.Шостаковича, А.Новикова. Песни К.Листова, Б.Мокроусова, С.Каца, Н.Богословского, М.Фрадкина, Е.Жарковского, Б.Терентьева, 3.Компанейца, Л.Бакалова, Ю.Слонова, М.Табачникова, — распевались на всех фронтах.

Я убеждена, что в нынешнем году вряд ли найдется у нас хоть один композитор, работающий в жанре песни, который не попытается выразить свое отношение к этой всегда волнующей теме.

Творческие поиски советских композиторов в непосредственном или опосредованном обращении к военной теме идут на обширном «жанровом пространстве» от лаконичных и традиционных по форме, суровых и сдержанных мелодий до развернутых баллад-монологов со значительным внутренним развитием. «Журавли» Я.Френкеля и Р.Гамзатова, «За того парня» М.Фрадкина и Р.Рождественского, «Пушки молчат дальнобойные» М. Блантера и М.Матусовского, «Алеша» Э.Колмановского и К.Ваншенкина, «На безымянной высоте» В.Баснера и М.Матусовского, «Женька» В.Жарковского и К.Ваншенкина, «Если б камни могли говорить» И.Лученка и Р.Рождественского. «Баллада о солдате» В.Соловьева-Седого и песни М.Таривердиева из телефильма «17 мгновений весны»…

Примечательный опыт театрализации содержится в песне В.Успенского «Следующий!». Интересны песни «Ребята, которых нет» А.Бабаджаняна, «Фронтовые дороги» Б.Кырвера, «Обелиск» О.Тевдорадзе, «Парни, повстречавшие войну» Л.Афанасьева.

Естественно, предложенный перечень не исчерпывает завоеваний жанра, — они куда шире и объемнее, но не позволяет судить о самом направлении его развития. Думается, здесь еще много неиспользованных ресурсов, неисчерпанных возможностей.

Два слова о специфических опасностях при воплощении столь ответственной темы. Одна связана с проникновением в нашу песню острых, современных, порой танцевальных ритмов. Само по себе это явление не может оцениваться однозначно; как и всюду, здесь решает один критерий — оправданности применения данного средства, его убедительности для решения конкретной художественной задачи. И если, скажем, я убеждена, что такой ритм естествен в песне Фельцмана «Это мы!», то у меня нет абсолютной уверенности в его необходимости в песне Амирханяна «Где вы, парни?».

Другая опасность связана с известным налетом мелодраматизма, быть может в какой-то мере понятного, когда речь идет о не вернувшихся с войны. Понятного, но вовсе не неизбежного! Хочется вспомнить строгие песни на эту тему. А.Эшпая, К.Молчанова, А.Петрова. Вот такой строгости не хватает, на мой взгляд, сочинениям типа «Баллады о матери» Е.Мартынова (сл. А.Дементьева) с хорошо найденной ключевой интонацией «Алексей, Алешенька, сынок!».

Мы всегда будем помнить о воинских подвигах. И, следовательно, всегда будут песни о них. Забота о достоинстве таких песен — забота особая, забота священная…

Сразу же скажу о песнях, посвященных современным армейским и флотским будням. Здесь есть свежие удачи, разные по стилю и жанровым разновидностям. Это и мелодии прославленного Дмитрия Покрасса, и такие известные сочинения, как «Старый марш» Л.Лядовой, «Не плачь, девчонка!» В.Шаинского, «Как тебе служится?» Я.Френкеля, «Я тебя никогда не забуду» и «Поговорим с тобою, сын» Э.Колмановского, летные песни Л.Афанасьева, О.Фельцмана, флотские — Е.Жарковского, Б.Терентьева, Ю.Слонова и другие. Естественно, должны быть названы и ветераны армейской песни Б.Александров, А.Новиков, К.Листов, 3.Компанеец, Л.Бакалов. Удачи, повторяю, есть, но в целом жанр этот развивается слабее, чем хотелось бы. Видимо, поиски в нем идут медленнее, чем в некоторых других песенных жанрах, и на то есть свои причины: особый талант нужен, чтоб расшевелить «короля армейского жанра» — марш, расшевелить так, как это сделано, например, в классических «Трех танкистах», «Марше артиллеристов», «В путь!..» (я вовсе не хочу, конечно, сказать, что поиски должны ограничиваться маршевыми интонациями).

По праву значительное место в песенном творчестве заняли сочинения о родном городе, о населяющих его тружениках, о гордых рабочих профессиях. Напомню, как быстро обрели популярность написанные в разное время «Я пою о Москве» С.Туликова, продолжившая славную плеяду песен о Москве. «Я вас люблю, столица» П.Аедоницкого и его же «Ярославия», «Киевский вальс» П.Майбороды, «Разговор с городом» и вообще все песни о Ленинграде Соловьева-Седого, «Песня о Тбилиси» Р.Лагидзе, «Ереван» Э.Оганесяна, «Красавец Душанбе» Абдулаева, «Балтика» Горбульскиса, «Моя Алма-Ата» М.Сагатова, «Ташкент — город дружбы» X.Изамова, «Песня о Баку» П.Бюль-бюль-оглы, «Песня о моем городе» Ф.Лукина, песни о Таллине Кырвера и Ойта, «Песня о Кишиневе» Е.Доги, «Мой адрес Советский Союз» Д.Тухманова, песня строителей Р.Щедрина, «Текстильный городок» Я.Френкеля, «Шахтеры» А.Флярковского из одноименного документального телефильма, его же песня о сплавщиках леса из телефильма «Инженер Прончатов», «Давно не бывал я в Донбассе» Н.Богословского, «Песня о заводском гудке» Э.Колмановского, «Песня о Нуреке» Я.Сабзанова, Песня чабана А.Бычкова и некоторые другие.

…Уже появились сочинения, посвященные главной молодежной стройке наших дней — Байкало-Амурской магистрали. Здесь следует выделить песни Дм.Покрасса, О.Фельцмана, Жарковского, Шаинского и песни музыкантов, первыми побывавших на БАМе: С.Каца, композитора, так много сделавшего для развития советской песни, и И.Катаева, композитора, совсем недавно пришедшего в песню и уже интересно проявившего себя.

Успех этой жанровой разновидности (впрочем, она очень широка по своему диапазону!) не случаен: речь ведь здесь идет о том, что особенно близко и дорого людям, что повседневно окружает их в жизни. Естественна и опора при решении подобных тем на бытовые жанровые закономерности — естественна, а порой даже однообразна. В частности, неоднократно отмечалось, что представители самых различных национальных культур, стремясь запечатлеть в песне образ своего города, слишком часто обращаются к выразительным возможностям вальса. Наверно, нужно смелее разнообразить жанровый облик таких песен, да и круг воспеваемых профессий! Дело, конечно, не в том. чтобы, грубо говоря, каждой профессии дать свою песню, это, может быть, и не обязательно. Скорей речь может идти об «именных песнях» того или иного прославленного предприятия — как это было когда-то с некоторыми легендарными дивизиями.

Особую тревогу здесь вызывает так называемая сельская тематика. Труд и быт жителей современной деревни по большей части выражается у нас либо в откровенно лирической песенности, либо в частушечных перепевах-переплясах (таково, например, музыкальное оформление многих соответствующих кинофильмов). Подобное явление понять можно: в конце концов «Баллада о спасенном хлебе» или «Гляжу в озера синие», сюжетно связанные с повествованием о деревне, отразили подвиги и чувства не каких-то абстрактных «селян», а наших советских людей, по своему душевному строю ничем не отличающихся от жителей больших городов. Эти и подобные им песни доказывают, что повседневной жизни деревни, совхозного поселка нужно посвящать не только непосредственно лирические или шуточные произведения. Проблема эта очень тонкая и сложная, требующая большого таланта и досконального знания жизни.

Я говорю об этом еще и потому, что так называемая народная стилистика не всегда отличается в нашей песне достаточной широтой и современностью. Уже в стихотворных текстах сразу появляются «березка белая», «тропинка у обрыва», «трава луговая», «тесовое крылечко», «кольцо заветное», «пряники мятные», «платок подаренный» и т.д. Разумеется, во всех этих оборотах самих по себе нет ничего криминального. Плохо, когда ими ограничивается поэтический мир песни, когда, по верному наблюдению С.Туликова (он говорил об этом на V съезде СК), одни и те же традиционные плагальные, зачастую слезливые или размашисто-удалые интонации, скользящие поверху фольклорных пластов, кочуют из песни в песню. Такой грех у нас есть, товарищи! И не только в русской песне, но и в песнях многих других национальностей, особенно тех, где фольклор отличается особой броскостью, терпкостью, — в Грузии, Армении, Азербайджане, Молдавии, Узбекистане, Татарии и некоторых других республиках. Вопрос этот исключительно сложен: ведь подобные мелодии, в которых тысячи людей сразу узнает знакомые обороты, нередко, во всяком случае, поначалу, становятся весьма популярны. Такая популярность — козырной туз в руках ремесленника, не желающего или не умеющего активно мыслить в искусстве, искать подлинно новое, подлинно свежее. Порой огорчительные неудачи этого рода встречаются и в творчестве признанных мастеров жанра, и здесь многое зависит от квалификации и остроты критики, а также от нашей композиторской способности воспринимать ее.

Если говорить о русской культуре, то в той жанровой разновидности, которую я сейчас имею в виду, мне хотелось бы выделить лучшие мелодии народнопесенного склада В.Гаврилина, М.Фрадкина, Е.Родыгина, В.Левашова, Г.Плотниченко, некоторые песни Г.Пономаренко. (Наверно, этот список, как всякий другой, можно продолжить)…

Заговорив о круге мелодий, непосредственно выдержанных в духе народной музыкальной речи, естественно перейти к произведениям собственно хорового склада. Здесь неизменно работают ветераны — В.Соловьев-Седой, А.Новиков, Д.Покрасс, К.Массалитинов, В.Белый, А.Филиппенко. Нужно назвать и таких композиторов, как Е.Радыгин, Ф.Маслов, М.Мангитаев.

При всех успехах хоровой песни в ней еще очень много штампов, порой большие идеи звучат лозунгово-бездушно (это не надо путать с эмоционально окрашенной плакатностью), а сама музыкальная ткань бедна творческими находками. В этом отношении для нас по-прежнему во многом остается образцом искусство композиторов прибалтийских республик, которые, кстати, с не меньшим мастерством владеют техникой оркестровки для эстрадных составов — от крупных до самых миниатюрных. Такие художники, как А.Жилинский и В.Оякяэр, У.Найссоо и Я.Коха, В.Лаурушас и Т.Макачикас, Г.Горбульскис и И.Калнынь внесли великолепный вклад в советское песенное творчество — и хоровое, и эстрадно-инструментальное.

…Очень трудно всю многоцветную панораму Песни Сегодняшнего Дня выдержать в строгих рамках жанровой дифференциации. Но причина этого коренится в самой природе современной песни; как уже говорилось, разные стилевые и жанровые тенденции в ней тесно пересекаются, дополняют друг друга и нередко образуют новый художественный синтез. Этот новый синтез — наше драгоценное завоевание, в нем сосредоточены талант, труд и творческие поиски уже нескольких поколений советских музыкантов и выдающихся представителей зарубежной демократической культуры.

Есть один, наверное, самый обширный жанр — жанр лирической песни в собственном смысле этого понятия. Данная сфера настолько необъятна, что, конечно, ни в каком докладе нельзя охарактеризовать ее достаточно исчерпывающе — о ней надо бы написать хорошую публицистическую книгу. Я ограничусь поэтому двумя видами этого жанра, которые представляются особо примечательными и по распространенности, и по выраженным в них эстетическим тенденциям.

Прежде всего хотелось бы коснуться песен, где природа, окружающий нас мир, «среда», как принято теперь говорить, создают особый образный строй. Это всегда было в традициях советского искусства, — достаточно вспомнить многие мелодии Б.Мокроусова, «Подмосковные вечера» или «Течет Волга». Проникновенно запечатленная картина природы неразрывно связана здесь — как это бывает и в народном творчестве — с глубоким человеческим чувством, с благородными побуждениями человеческого сердца. В этот ряд естественно выстраиваются упомянутые уже «Журавли» и особенно «Русское поле» Я.Френкеля или такие песни, как «Свети мне, Днепр» К.Доминчена, «Летят чайки» Ю.Рожавской, «Ала-Тау» Довлесова, «Дрозды» В.Шаинского.

Размышляя о данной области творчества, как-то особенно жалеешь о том, что мы давно не слышали новых песен Андрея Петрова — художника, наделенного волшебным даром создавать этически одухотворенный пейзаж, все равно, идет ли речь о таежных картинах в «Голубых городах», о тишине над курганом боевой славы или о современных зарисовках, увиденных глазами шагающею по Москве паренька…

К сожалению, именно здесь, в песнях многих авторов, герой которых словно остается наедине с природой, особенно сильны бывают элементы псевдонародной стилизации. Тогда-то и начинается завуалированная или открытая спекуляция на привычных выразительных приемах и средствах. Мы словно забываем, что бездушно намалеванный стершимися красками пейзаж ничего не скажет человеку, что у всех настоящих творцов общение с природой всегда обостряло, если можно так выразиться, этические инстинкты…

Песни о любви. Их, кажется, больше всего. И это замечательно, это тоже по-своему доказывает молодость нашей песни, ее эмоциональную отзывчивость. Если бы я захотела назвать всех авторов, у которых есть песни о любви, мне пришлось бы просто прочитать список членов СК, пишущих вообще песни. И понятно, что сочинения этого рода в принципе очень разные не только по качеству, что естественно, но и по степени новаторства, по степени «художественного риска», что, впрочем, тоже естественно.

Очень хорошо, что в собственно лирическую тематику проникают и осваиваются ею наши, так сказать, «общепесенные» открытия последнего времени. Я имею в виду, в частности, интонацию гимническую, интонацию манифеста, баллады, заклинания, намеченную уже в «Песне о любви» и «Лунном камне» А.Островского. Замечательно продолжена и развита эта традиция в лучших сочинениях А.Бабаджаняна, О.Фельцмана, А.Эшпая, А.Флярковского, А.Ойта…

Завоевания таких песен заключаются не только в том, что убедительно раскрыта та тема, которой они посвящены. Дело еще в том, что в них ярко отражен характер самого героя, от лица которого идет повествование, ибо вся песня такого склада подобна человеческому кредо, она прямо, открыто декларирует высокое отношение к жизни в целом, к ее нетленным ценностям.

Разумеется, лирические песни, в частности песни о любви, зачастую носят и иной характер — шутливый или нежно-задумчивый, а порой и открыто танцевально-развлекательный. Можно назвать большой отряд музыкантов во всех республиках, которые много и упорно работают в данном жанре, порой добиваясь хороших, а то и превосходных результатов. Это, например, В.Гаврилин, Н.Богословский, А.Лепин, А.Колкер, Л.Лядова, О.Хромушин, Г.Цабадзе, Р.Лагидзе, С.Заславский, К.Орбелян, Е.Птичкин, Г.Подэльский, Г.Портнов, С.Пожлаков, Р.Паулс, Э.Ханок, Р.Амирханян, В.Дмитриев, Р.Миришли, Э.Салихов, С.Шакарян и многие другие.

Вместе с тем, пожалуй, именно в этой области творчества отчетливее, чем в других, сказываются серьезные просчеты песенного творчества в целом. Я хотела бы обратить особое внимание на то, что просчеты эти — прежде всего духовного, этического характера. Они обусловлены, в первую очередь невысоким уровнем понимания самой темы (а вслед за темой любви — и многих других тем), неразвитостью внутреннего мира героя песни, низким уровнем его нравственно-этических представлений. Отсюда и огрехи эстетического порядка: бедность мелодической мысли и гармонического письма, стереотип фактуры и формы, провинциальность звучания в целом. Следует иметь в виду, что на поприще лирической песенности подвизается огромная армия руководителей эстрадных ансамблей, просто оркестровых музыкантов или редакторов — в своем основном деле, может быть, прекрасных специалистов, но весьма негодных композиторов. Я убеждена, что пропагандирующим организациям, художественному совету Всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия», редакциям молодежных передач, молодежных газет и журналов нужно значительно лучше быть в курсе дела нашей песни, хорошо знать ее состояние, представлять себе ее сильные и слабые стороны, квалифицированнее разбираться в том, что следует, а чего не следует поддерживать.

Было бы неправильным, впрочем, во всех бедах винить только малопрофессиональных изготовителей песенной продукции, которым несть числа и страсть к сочинительству у которых принимает порой угрожающие размеры.

Даже в нашей профессиональной среде есть люди, по-настоящему талантливые и прекрасно образованные, которые, к сожалению, начинают зарекомендовывать себя очень однобоко. Например, столь профессионально оснащенный композитор, как Д.Тухманов, должен сам ориентировать себя не на «Последнюю электричку» или «Глаза напротив», а на лучшие свои опусы, сочинения типа «Как прекрасен этот мир». Порой проскальзывали уступки невзыскательному вкусу даже у такого талантливейшего мастера нашей песни, как А.Бабаджанян и пресса справедливо указывала на это.

Недостаточно содержательные эстрадные мелодии и по тексту, и по музыке были у В.Шаинского, И.Поклада, Е.Птичкина, Э.Ханка и некоторых других композиторов, безусловно наделенных незаурядными данными для работы в песенном жанре. Именно это обстоятельство и побуждает назвать данных авторов — ведь от них в большей степени, чем от людей бездарных, зависит развитие нашей песни!

Конечно, перефразируя известное выражение, можно сказать, что история песни — не тротуар Невского проспекта; шедевры здесь, как и в любой другой области искусства, не могут появляться пачками. Больше того: здесь естественны и закономерны долгие поиски и мучительные срывы. И нет большой беды в том, что, например, И.Цветков пока не создал ничего равного его прелестной «Золушке», или что высшее достижение Г.Гладкова (опять же пока) «Бременские музыканты» Не стоит по этому поводу бить тревогу, кричать о кризисе, застое и т.д. Песня, как большой сад, в котором цветут очень разные растения, требует терпения и бесконечного внимания, бесконечной доброты. Именно доброта, однако, настоящая доброта к искусству и к миллионам его любителей заставляет, должна заставлять высоко держать планку идейно-художественных критериев жанра, потому что всякое ее снижение немедленно и в очень острой форме оборачивается злом — для самого жанра, для его почитателей, для эстетического идеала советской музыки в целом. И думается, что роль Союза композиторов, как организации творческой, состоит и в том, чтобы попытаться вскрыть наиболее ясные (во всяком случае на данный период времени) недостатки не только в жанре песенной лирики, но и во всем нашем песенном хозяйстве.

Известно, что, например, в симфоническом сочинении замысел автора может быть выражен на длительном временном протяжении средствами большого оркестра, с интересными колористическими эффектами, элементами современной техники (словом, варианты этого прекрасного гипноза могут быть самые разнообразные). В песне же главным на все времена остается обнаженная суть — мелодия. Можно более или менее мастерски преподнести ее, но без нее песня невозможна. Поэтому, думаю, что забота об интонации, забота об ее индивидуальности, новизне, свежести должна быть для нас постоянной и бескомпромиссной. Между тем, если мы вспомним даже очень популярные песни, то зачастую они построены на интонациях уже давно найденных, уже давно покоривших слушателей. Правда, в песне, как ни в одном другом жанре, властвует принцип — победителей не судят. И все же в нашей повседневной практике мы должны постоянно думать об этом, больше искать, не боясь потерять публику. Я хорошо понимаю, как это трудно. Ария, романс не обязаны быть запоминающимися. Песня обязана быть и свежей, и новой, и простой и не банальной. Ведь банальность — не такая уж безобидная вещь. Здесь должен вступить в силу самоконтроль не только художественный, но и этический. Композитор, мастерски скроивший банальную, пошлую песню, уподобляется мопассановскому Милому другу, который с холодным умом и сердцем отлично знает, как вскружить голову, как обольстить. Вот такие расчетливые, хладнокровные, а порой и нечистоплотные приемы бытуют и в музыке и оказывают свое достаточно сильное действие. Ведь создание песни — это, в числе других компонентов, — и претензия на овладение душой и, желательно, душой молодой и чистой. Все мы знаем, как песню любят, как к песне тянутся, и отвечать на это нужно тоже искренне, писать ее чистыми руками, ибо относиться к ней иначе — преступление.

У нас мало жанрового разнообразия в песне, мало песен сюжетных, мало песен острохарактерных. Мы справедливо гордимся тем, что у нас стерлись примитивные грани между песней гражданской и песней лирической, что у нас есть прекрасные песни, в которых о самых высоких и общегражданских вещах говорится тихо, сокровенно, как о самом личном и дорогом. Никто не спорит, это прекрасно. Но сейчас уже слушателю часто не хватает открытой, темпераментной, подлинно массовой песни, где о большом и значительном говорится и значительно и монументально. Это значит, что мы должны избегать догм. Нельзя долго использовать одну находку, один прием, один даже интересный источник. Очень скоро все становится штампом. Именно поэтому, думаю, так трудно обучать сочинению песен. Думаю, что в консерватории поступают правильно, давая молодому композитору сумму профессиональных навыков, пытаясь научить его работать в самых разных жанрах. Может быть, одному молодому музыканту захочется выразить все многообразие жизни в симфонии, а другому в песне, яркой и свежей. Для этого нужны и талант, и профессиональное умение, и может быть, специальные, хотя бы факультативные, занятия в учебном заведении.

Мне кажется, мы вообще недооцениваем проблему песенного мастерства, полагаясь на пресловутый мелодический дар. Конечно, без таланта, в том числе мелодического, человеку в песне делать нечего. Это жестокий закон, но это закон, тут бесполезно обижаться, потому что помочь все равно нельзя. Но талант — еще не гарант. Как будет сделана песня, какое в ней будет гармоническое развитие, какая кульминация, какова драматургия отыгрышей, прозвучит ли последняя строфа очередным куплетом или репризой-заключением, кодой-эпилогом, — все это не последние вопросы, ибо из всего этого тоже складывается образ. И главное, конечно, — сам образ, мера его знакомости и мера его новизны, соотношение в нем элементов традиционных и элементов новаторских. Понятно, что рецептов здесь нет, такие вещи хорошие композиторы обычно чувствуют, но чтобы чувство не ошибалось, надо также многое уметь и — не сочтите за трюизм — безостановочно работать, не пуская в оборот 10 или 20 лет одни и те же, пусть даже проверенные средства.

Стало уже штампом говорить о стандартном звучании оркестра в песне. А кто в этом виноват, если не автор? Ведь оркестр не только поддерживает певца, аккомпанируя ему, он способен дать самый неожиданный и глубокий подтекст простой песне. И все становится непростым, необычным, — в этом еще одно Слово от автора. Я не говорю об этической стороне дела, о том, что порой ответственнейшая часть работы доверяется другому человеку. Просто хотелось бы слышать песни в оригинале. Ведь самый хороший аранжировщик — это переводчик. Мы часто слышим песни в переводе. Иногда песне нужны всего — либо один баян, либо одна гитара. Но если для трёхминутного сочинения выходит на сцену большой оркестр — мы должны услышать, для чего он приглашен автором. И здесь не может быть претензий к оркестровщикам. Они квалифицированно, а зачастую и талантливо делают свое дело. Дело творческое по сути и изнурительное по технике работы. Мне это хорошо известно, так как я считаю эту работу наиболее интересным и радостным этапом работы над песней. И если композиторы старшего поколения привыкли работать в уже сложившемся режиме, то от молодых, профессионально оснащенных авторов хочется услышать больше смелого, интересного, дерзкого в оркестровом решении своих произведений.

Мы должны быть более строгими и разборчивыми в выборе выразительных средств, должны более целеустремленно ориентироваться в огромном океане музыки, звучащей во всем мире. Не могу не сказать в связи с этим об одном явлении, очень распространенном в современной песне.

Вот уже более десяти лет «осовремененный», доступно «опопуляризированный» кочует образ великого Баха по песням Европы, Америки, — да всех континентов! Мы слышим отголоски его стиля в виде элементов фактуры, гармонических формул, элементов вступления, наиболее примитивных форм задержаний, мелизмов. И как редко это бывает не только тактично, но хотя бы немного оправдано! У нас, например, это, к сожалению, встречается даже в песнях о реченьке, березоньке, чуть ли не о красной девице. Вот уж, поистине, преодолели барьер несовместимости!

Пора уже в масштабе не только нашей страны оградить святыни, великие символы, гениальные имена от ненасытного коммерческого желания испить из этого источника, и, может быть, наплевать в него. Мы, представители высокой песенной культуры, должны показывать образцы самого уважительного и благоговейного отношения к музыке великих мастеров и быть не ворами ее, а преданными учениками и пропагандистами.

Нам нужны песни самобытные и искренние, спетые пусть еще робким и неокрепшим голосом, но спетые о своем, прочувствованном и пережитом. И можно с уверенностью сказать, что все наиболее интересное, яркое, свежее найдет не только помощь, поддержку в стенах Союза композиторов и в организациях непосредственно пропагандирующих песню, но и самый широкий отклик в сердце самого благодарного слушателя — нашего советского народа.

Мы стали богаче, у нас появилось телевидение, стало больше редакций, которые принимают песню, записывают, передают (это относится, естественно, в первую очередь к большим городам).

Да, мы стали богаче, но хочу с печалью сказать, что в этом есть и оборотная сторона. Думаю, что сказать об этом необходимо, тем более мы все встречаемся редко, а делаем одно большое дело, значит до конца своих дней будем невольно связаны друг с другом, хотя бы своими песнями. Но, к сожалению, приходится констатировать, что зачастую богатство приводит к черствости.

В Колонном зале Дома Союзов состоялись концерты корифеев нашей песни Блантера, Соловьева-Седого, Дмитрия Покрасса. Именно эти концерты явились подлинными Пленумами советской песни. Перед нами как бы прошла вся история жанра. Увы, на этих концертах, которые проходили при переполненных залах, мы почти не видели своих коллег. В этой связи мне хочется процитировать отрывок из статьи Г.Бочарова в «Комсомольской правде» о писателе Шукшине.

«Я попросил, — пишет Бочаров, — некоторых коллег Шукшина сказать несколько слов о нем, когда он еще был жив. Никто из коллег Шукшина не сумел выкроить времени и выполнить эту просьбу. Я их не упрекаю теперь, — пишет Бочаров, — но на фильмы этих людей, пусть прекрасные фильмы, в которых они будут говорить о нравственности, порядочности, других безусловных ценностях жизни я, лично, не пойду».

И мы можем сколько угодно ломать копья в прениях, говорить о тонкостях нашего искусства, спорить о разных выразительных средствах и клясться в верности традициям песни двадцатых-тридцатых годов, но нельзя забывать о том, что эти традиции подразумевают и чувство товарищества, дух подлинного коллективизма, отличавший работу наших предшественников. Мы должны постоянно помнить о том, что песня — это именно тот жанр, где гражданское, человеческое лицо художника выявляется наиболее ярко и полнокровно.

 

О песенной поэзии

 

Необходимо сказать самые добрые, самые теплые слова о наших друзьях и соавторах — поэтах, о людях, которые уже много лет делят с нами радости и горести, победы и неудачи. Ведь песня пишется долго, ведь, по выражению Л.Ошанина, «В ней яростно спорят два дарованья, пока не сольются в одно!» Порой приходится поэтам исправлять и переделывать свои стихи из-за иного ритма, иного музыкального размера, иногда приходится «подтекстовывать» музыку. А сколько прекрасных стихов портим мы, да, именно портим невыразительной или не соответствующей теме, духу стихотворения музыкой! И тем не менее ведущие наши поэты уже долгие годы преданы нашей общей заботе — советской песне! А.Сурков, М.Матусовский, Е.Долматовский, Р.Гамзатов, Л.Ошанин, М.Лисянский, Е.Евтушенко, Р.Рождественский, К.Ваншенкин, М.Нагнибеда. Активно работают в песне М.Агашина, И.Гофф, С.Островой, И.Шаферан, М.Танич, В.Харитонов, Д.Луценко, Г.Горбовский, Л.Куклин, К.Рыжов, М.Пляцковский и некоторые другие.

Я не буду сегодня цитировать замечательные поэтические строки, подлинные шедевры песенной лирики, созданные нашими коллегами-поэтами, — они у всех на слуху, их помнят, их любят. Я не буду останавливаться на отдельных неудачных строках, которые иногда встречаются и у мастеров песенной поэзии. Тем более, не хочу засорять свое сообщение словесным мусором типа: «Третий между них прошел» или «А море уносит твои глаза и не приносит», «Почему-то грустно кошке» — пусть этот материал останется фельетонистам. Большинство подобных цитат принадлежит так называемым «текстовикам», пекущим свои опусы с поистине фантастической быстротой на все случаи жизни, не являющимися членами Союза писателей и к поэзии вообще не имеющими никакого отношения.

Убеждена, что ныне значительно возрос интерес к поэтическому слову у композиторов. Все меньше и меньше щелей остается для текстовиков — этих, по выражению В.Бокова, «Бесхребетных пресмыкающихся эстрады». В песню пришли такие, казалось бы, непесенные поэты, как В.Солоухин, А.Дементьев, М.Львов, Р.Казакова. И все-таки хочу сказать, что помогают проникнуть в песню поэтическому браку в конечном счете не редакторы, которых чаще всего ругают за это, а композиторы. Мы должны быть первыми и главными судьями песенной поэзии. Мы должны больше читать, следить за поэтическими новинками. Мы должны быть строже и требовательнее. Мы должны постоянно помнить, что у истоков советской песенной поэзии стояли Василий Иванович Лебедев-Кумач и Михаил Васильевич Исаковский — один из лучших советских поэтов, подаривший нам столько чудесных стихов и до последних дней своей жизни живо интересовавшийся песенными делами, оставивший нам несколько по-настоящему профессиональных, деловых, чуть ли не единственных в советском литературоведении, серьезных статей о песенной поэзии.

И если уж говорить откровенно о том, что беспокоит сейчас в песенной поэзии, то это некоторая «вторичность». Кажется, что иные стихи сочинялись как бы «под копирку», где последний экземпляр значительно серее, значительно бледнее первого. Попало в песню слово «тайга» и тут же появляется уже целый пласт «таежных» песен; кто-то первый вспомнил о «травах» и вот уже настоен на этих «травах» добрый десяток новых песен. Написал известный поэт стихотворение «Между городом» «да» и городом «нет», и назавтра появляются варьирующие эту поэтическую находку —

 
«Я боюсь услышать «нет»…

«И не то чтобы «да»
И не то чтобы «нет».

— Быть может, нет
Быть может, да…

Список этих «даканий» можно продолжить, но это уже сделал один музыкальный критик. И тем не менее сочинение песен «под копирку» продолжается. Нельзя забывать, что песня, если это песня настоящая — всегда открытие. Открытие новой темы, новей поэтической интонации. Яркий поэтический образ, вынесенный к слушателю на крыльях музыки, становится еще ярче, еще выпуклее, еще рельефнее. Но зато и серость, банальность, еще хуже — пошлостъ, озвученные броской мелодией, гипертрофируются, приобретают поистине чудовищные очертания. И это надо помнить постоянно. Надо помнить, что у песенной поэзии читатель — многомиллионный и подходить к песенному слову с самой высокой, самой придирчивой меркой.

Обманчивая простота словесного ряда в песне иногда создает впечатление, что порой дает себе некую «поблажку», и стихотворение, над которым он еще поработал бы перед тем, как включить в свой поэтический сборник, он в «сыроватом» виде может предложить композитору.

Хочется пожелать нашим друзьям и соавторам-поэтам больше поисков, новаторства, больше тщательности в работе над песенными стихами, а нам — композиторам — побольше внимания к этим поискам, и чуткости к новому, не банальному.

Хочется сделать еще одно замечание. К переводам произведений композиторов наших союзных республик следует привлекать лучших песенных поэтов. Ибо от перевода зависит очень многое — и в частности, география распространения песни.

Надо сказать, что у лучших советских поэтов всегда было высокое отношение к песне. Маяковский говорил:

— Как жаль, что я в моей жизни не написал ни одной песни. Я был бы так счастлив, услышав, как молодежь поет мои песни».

Откройте поэму Николая Асеева «Маяковский начинается».

 

Вдруг до них

из дальней дали,

лунной, ленью залитой:

«Мы на лодочке катались,

золоти-и-стой, золотой»!

Где-то лодка в море чалит;

с лодки — голос

молодой,

и тревожит, и печалит

эта песня над водой.

Маяковский

шёл под звездным светом,

море отражало небеса.

Я б считал себя

законченным поэтом,

если б смог

ТАКУЮ

написать.

 

Так относился к песне Владимир Маяковский.

А Михаил Светлов писал, что сочетание слов «человек» и «песня» звучит для него так же, как «человек и воздух». «По тому, как и что поют молодые люди — писал Светлов — можно судить, о чем они мечтают, как живут и чему мы их учим. Да, да, песня — это и учебник. Это — оружие в науке убеждать, трудно выковываемое, но зато и весьма действенное». Светлов говорил: «Я обращаюсь не к своим сверстникам, я обращаюсь к молодому поколению поэтов: к Евгению Евтушенко, Андрею Вознесенскому и ко многим другим молодым талантливым поэтам (вопреки некоторым пессимистам, я абсолютно убежден в том, что уровень нашей поэзии сейчас поднят весьма высоко), я обращаюсь к ним с наглым старческим предложением:

— Давайте посоревнуемся! Кто из нас в течение полугода напишет лучшую комсомольскую песню?»

Надо сказать, что призыв Светлова был услышан. Не сразу, не через полгода, но пришли в песню и Роберт Рождественский, и Евгений Евтушенко, а совсем недавно активно и бурно начал работать в песне и Андрей Вознесенский.

И наряду с этим бытует еще в писательской среде явно снобистское отношение к песенной поэзии, как к эдакой поэзии второго сорта.

И хотя при Союзе писателей РСФСР и при Московском отделении Союза писателей недавно созданы песенные комиссии и они провели определенную работу по борьбе с поэтическим браком, я не припомню ни одного доклада на Съезде писателей, в котором бы что-нибудь вразумительное говорилось о песенной поэзии, даже, чтобы она хотя бы просто упоминалась. Таксе замалчивание, пренебрежение к одной из важнейших отраслей современной поэзии — явно не на пользу делу.

Надеюсь, что руководство Союза писателей будет более внимательно относиться к судьбе песни, ведь песня явление общественно глубоко значимое, ведь песня в наши дни стоит на передовых рубежах идеологической борьбы.

И снова хочется вспомнить слова Светлова: «Мне иногда кажется, что нынешний комсомольский вожак не часто вспоминает о своем первом замполите — революционной песне. Хорошо представляю себе даже пленум Обкома или ЦК, предметом которого станет песня. И уж совсем отчётливо слышу занятие политкружка, построенное на истории одной-двух песен».

 

Исполнение песни

 

Сейчас панорама песни очень многоцветна. Песни звучат в сопровождении оркестров народных инструментов — русских, украинских, прибалтийских, кавказских, среднеазиатских.

Своеобразен, интересен пласт песен военных, исполняемых замечательными мужскими хорами со специфическим составом оркестра (медная группа + народные инструменты).

Но, пожалуй, самая большая творческая нагрузка по пропаганде советской песни приходится в наши дни на эстрадно-симфонические оркестры, на такие коллективы, как Эстрадно-симфонический оркестр Всесоюзного радио и Центрального телевидения под художественным руководством Ю.В.Силантьева, Ленинградский концертный оркестр под управлением А.С.Бадхена, оркестр «Голубой экран» под управлением Б.П.Карамышева, Ленинградский оркестр под управлением А.А.Владимирцева и другие коллективы.

Этим коллективам, а также Краснознаменному им. А.Александрова ансамблю песни и пляски Советской Армии, постоянно работающему над новыми программами из произведений советских авторов, Академическому хору русской песни имени Пятницкого под художественным руководством нашего коллеги — композитора В.С.Левашова — и многим другим замечательным певческим коллективам нашей страны хочется сказать с высокой трибуны пленума большое, искреннее спасибо.

Известно, что у песни не два, а три автора (композитор, поэт и исполнитель). Мы глубоко благодарны большим мастерам, таким как Георг Отс, Ю.Гуляев, М.Магомаев, Дм.Гнатюк, В.Левко, Е.Серкебаев, Т.Синявская, которые, продолжая славную традицию Лемешева и Обуховой, Рейзена и Максаковой — наряду с оперным и камерным репертуаром, много сил, труда и вдохновения отдают песне, зачастую являясь здесь первооткрывателями. Их роль в этом плане трудно переоценить. Ведь такое исполнение дает эталон другим певцам.

Мне хочется с этой трибуны высказать слова горячей благодарности тем мастерам эстрады, которые посвятили песне свою творческую жизнь, и продолжая традиции Утесова, Шульженко, безвременно ушедшего от нас М.Бернеса, служат нашей песне преданно и верно. Л.Зыкина, Э.Хиль, М.Кристалинская, Э.Пьеха, И.Кобзон, М.Пахоменко, Н.Брегвадзе, Ю.Богатиков, О.Воронец, Г.Ненашева, С.Ротару, Л.Лещенко, Л.Барашков, Хелли Ляатс, В.Вуячич, В.Закиров, М.Садыков, Э.Кандов, М.Шамаева, Л.Сенчина и многие другие, каждый по-своему раскрывают безграничный мир песни.

Очень много зависит от того, каково гражданское лицо исполнителя. Бывает на эстраде певец, думающий только о легком успехе, играющий, так сказать, в поддавки со зрителем, идущий на поводу дурного вкуса некоторой части публики. Бывает равнодушный информатор.

Но вспомните: как поют ведущие наши мастера, большинство которых приняли наше приглашение и любезно согласились украсить своим искусством концерты Пленума.

Вспомните благородную манеру, темперамент и пронзительную любовь к героям песни, которая отличает искусство Юрия Гуляева. С каким яростным упоением и огромной самоотдачей поет Муслим Магомаев — будь то знаменитый «Бухенвальдский набат» или скромная песня о любви. Нас всегда поражает истинно национальный колорит, искристый темперамент Дмитрия Гнатюка, его благоговейное отношение к песне, мягкий народный юмор. Лиричен и широк душой, словно степной батыр, герой Ермака Серкебаева. Творческий облик Майи Кристалинской прост и сдержан. Ее герои всегда очень искренни и глубоко человечны. Светлый образ нашего современника, умного и доброго человека, полного сердечной ясности и душевного здоровья создает Эдуард Хиль. Неизменно предан серьезной теме подлинный энтузиаст И.Кобзон. Вспомните только названия программа, которыми певец отмечал знаменательные даты в жизни родной страны: 50-летие Великой Октябрьской Революции — «Дорогой отцов», 50-летие ВЛКСМ — «Вечно живет комсомол», 100-летие со дня рождения В.И.Ленина — «Баллада о бессмертии». Я могла бы назвать еще целый ряд певцов, чьи художественные программы также всегда полноценны, по-хорошему щедры и по-боевому гражданственны.

Однако далеко не всем удается на эстраде сохранить свое лицо, верность избранной теме. Для этого нужна постоянная работа над повышением мастерства, нужен поиск и тщательный отбор репертуара, нужно, наконец, не побоюсь слов — гражданское мужество исполнителя.

Скольких молодых людей перемалывал так называемый «эстрадный конвейер»! Как часто молодой певец, почувствовав легкий успех, благосклонность публики, кочуя в бесконечных гастрольных поездках, утрачивал чувство ответственности, терял контроль над собой, над своим репертуаром. Как быстро снашивались вначале казавшиеся такими интересными природные данные, как быстро становились штампами удачно найденные в начале карьеры свежие актерские интонации! Вспомните, как начинал Анатолий Королев, прошедший хорошую школу и ставшим ведущим певцом в ансамбле Броневицкого… До сих пор в памяти прекрасные песни, с которых он начинал — «Плакат» А.Флярковского и Р.Рождественского, «Зависть» А.Колкера и К.Рыжова. Это начало и было его вершиной. Иногда промелькнет в афишах его имя, да где-нибудь в концерте прозвучит «шикарный» шлягер, типа «Третий не лишний» — абсолютно безграмотное произведение… в исполнении А.Королева! А где некоторые другие, мелькнувшие вдруг робкой надеждой на невысоком эстрадном небосклоне? А.Конников, главный режиссер Московского театра эстрады, говорит: «Мы, ветераны, видели немало сломанных судеб. Но вот недавно, даже на мой закаленный характер тяжело подействовавшая новость: спрашиваю, где Владимир Гаврилов? Лауреат Сочинского фестиваля, высокий, плечистый парень, лицо ясное, открытое, запоминается. Отвечают: за год-два сгорел человек, слаб оказался».

Нельзя сказать, что нет у нас притока свежих сил в эстрадное исполнительство. Приходят певцы из музыкальных училищ, из хоровых коллективов, приходят из художественной самодеятельности, приходят после различных конкурсов и фестивалей. А многие ли становятся личностями, явлением в песенном исполнительстве?

Известный чехословацкий певец Карел Готт рассказывал, что в Чехословакии до недавнего времени проходило по двадцати разных фестивалей в год. И на каждом из них провозглашались новые звезды. Со временем их стало невозможно слушать. А слушатель думал, что таков общий уровень эстрады. Вот так и утверждался примитив.

И совсем недавно в Праге специальная комиссия проэкзаменовала профессиональных артистов эстрады. Обнаружилось, что некоторые певцы не знают элементарных основ теории музыки, многие не умеют даже читать ноты и не в состоянии исполнить самую простую народную мелодию. Министерство культуры Чехословакии организовало для этих «звезд» и «звездочек» курсы переподготовки, где они смогут получить необходимый минимум знаний.

Вот бы нам, нашему Министерству культуры, перенять этот ценный опыт наших чехословацких друзей!

А если уж говорить о конкурсах, то я считаю, что именно конкурсы профессиональных исполнителей песни и позволяют нам открыть новые интересные имена. И если конкурсов самодеятельных исполнителей у нас проводится достаточно много, то профессиональных еще мало. Единственной организацией, которая регулярно проводила такие конкурсы — Всесоюзные и Международные (в Сочи) — был ЦК ВЛКСМ. Комсомольские конкурсы открыли Ненашеву, Калинченко, Сорокину, Куслапа, Сметанникова, Кучинского, Ибрагимова… А приезжавшие к нам из-за рубежа совсем молодые Паша Христова, Богдана Кародочева, Марыля Родович, Бисер Киров, Лурдес Гиль, Эмилия Маркова, многие другие стали впоследствии популярными исполнителями песен, чьи имена известны во всем мире, и мы можем гордиться, что путевку в большое искусство дали им мы на комсомольских конкурсах в Сочи!

На моей памяти три Всесоюзных конкурса провело в последние годы и Министерство культуры СССР. Эти конкурсы подтвердили высокое звание артистов Кобзона и Вуячича, ансамбля «Песняры», открыли Льва Лещенко, певца растущего и музыкального, без которого уже не обходится ни одно песенное мероприятие. Последний конкурс принес звание лауреатов яркому челябинскому ансамблю «Ариэль», своеобразному исполнителю Чемоданову.

На V съезде композиторов я уже внесла предложение о проведении совместного конкурса ЦК ВЛКСМ и Министерства культуры на лучшее исполнение песни и услышала слова поддержки со стороны Зам.министра культуры СССР т.Кухарского. Мне кажется, что к проведению такого конкурса следует привлечь еще одного отзывчивого нашего помощника — Государственный комитет по телевидению и радиовещанию. С вдохновенным, юношеским энтузиазмом нашего комсомола, с профессиональным опытом в проведении конкурсов нашего Минкульта и, наконец, с постоянным интересом Центрального телевидения к молодым голосам — я думаю мы сумели бы сделать отличный конкурс, творческими результатами которого могли бы гордиться! Еще раз подчеркиваю: необходимы объединённые усилия всех трех заинтересованных организаций, чтобы не повторялась история с последним конкурсом в 1973 году. В одни и те же дни комсомол проводил тогда конкурс профессиональных исполнителей молодежной песни в Минске, Центральное телевидение — финал самодеятельного смотра «Молодые голоса», а Министерство культуры — конкурс балета.

Кстати, именно там, в Минске впервые по-настоящему обрели права гражданства Вокально-инструментальные ансамбли. И опять же это сделал комсомол. Он так и назвал свой конкурс: Конкурс молодых исполнителей и вокально-инструментальных ансамблей. До этого же было довольно странное положение: с одной стороны у нас вроде бы такие ансамбли есть, с другой стороны — нет. Если надо ехать зарабатывать для прогорающих филармоний деньги на стадионах и во Дворцах спорта, — вокально-инструментальные ансамбли у нас есть. Если же пишется статья о песне на эстраде или готовится новая передача на телевидении — вроде бы таких ансамблей в природе не существует…

Так вот, Минский комсомольский конкурс дал, возможно, не совсем полную, но зато достаточно ясную картину состояния Вокально-инструментальных ансамблей в стране в то время. Сейчас их у нас достаточно много, и профессиональных, и самодеятельных. Увлечение молодежи ими можно объяснить и понять, потому что в этом новом явлении, начало которому положили музыканты английского ансамбля «Битлз», есть несомненно привлекательные и заслуживающие внимания черты. Прежде всего — это спортивность образа, оптимизм, молодость, яркость. Лучшие образцы этого направления интонационно связаны с народной песней, в их гармоническом языке явственно ощущается преобладание плагальных оборотов. И, наконец, ошеломляющий инструментарий: электрогитары и значительно более разнообразная, по сравнению с джазом, палитра ритмов. Неудивительно, что молодежь со всем пылом ринулась в эту новую свежую струю. И тут оказалось, что недостаточно иметь блестящие красные гитары, красивые костюмы и модные прически. Надо еще хорошо играть, одновременно чисто и слаженно петь в ансамбле, т.е. быть в самой тесной дружбе о хорошим сольфеджио. Все это оказалось не таким простым делом, да и образцов для подражания не было. Ансамбли, которые стали приезжать в нашу страну были уже третьей, а то и десятой копией оригинала.

Появились также ансамбли и у нас. Запестрели эффектные названия, похожие друг на друга (различного цвета гитары, различные прилагательные к слову «сердца»), появились сугубо подражательные произведения, где даже русский язык зазвучал с английским акцентом и, например, слово «тайгу» почему-то надо было произносить как «тайгю-ю-ю». К сожалению, это не только было, это и есть.

Однако было бы неверным говорить так обо всех ансамблях. Наиболее творческие и ищущие музыканты поняли, что пробавляться одним английским акцентом невозможно. Да и слушателям это неинтересно. Чем слушать песню с «заграничным» акцентом, лучше послушать просто хорошую английскую песню на чистом английском языке. Поиски ищущих музыкантов привели к очень интересным результатам. Так родились «Песняры» с их неповторимой манерой, мягким белорусским выговором, уникальными народными инструментами, которые органично соединились с ансамблем электрогитар и ритмом.

Наша эстрада обогатилась новым интересным коллективом — тоже лауреатом последнего Всесоюзного конкурса артистов эстрады — ансамблем под руководством композитора Раймонда Паулса.

Я вспоминаю, какое хорошее впечатление произвел на всех нас в Минске украинский ансамбль «Кобза» с его истинно национальным колоритом и благородной манерой исполнения.

Добрую славу у молодежи заслужил московский ансамбль «Самоцветы». Надо сказать, что это ансамбль, который, пожалуй, более других занимается пропагандой советской молодежной песни.

Такие ансамбли, как «Дос Мукосан» в Казахстане, «Смиричка», «Червона Рута» на Украине и некоторые другие несомненно популярны и заслуженно любимы.

Думаю, что здесь, как и в любом другом жанре, нужен постоянный поиск и желание не просто эффектно выступить, а преподнести советскую песню достойно, интересно, своеобразно и помнить, что это исполнительское направление в нашей песне — не единственное и даже не главное.

У нас есть ансамбли иного характера, которые уже не один десяток лет талантливо пропагандируют советскую песню. И несмотря на самые различные влияния, на самые мощные веяния, эти коллективы сохранили свое лицо, свою репертуарную линию, и к тому же сохранили популярность и любовь слушателей. Это замечательный ленинградский ансамбль «Дружба» с Эдитой Пьехой — глубокой, своеобразной, элегантной артисткой, это наши широко популярные ансамбли «Орэро», «Тая». Их национальное своеобразие, их трепетное и заинтересованное отношение к песне — дает уверенность в том, что эти коллективы и дальше будут совершенствовать свое мастерство и с такой же любовью пропагандировать советскую песню.

Мы должны больше прислушиваться к этим очень разным и очень индивидуальным коллективам, больше работать для них, чтобы, по возможности, обогатить их репертуар и услышать свои произведения в интерпретации талантливой и своеобразной.

Не так давно на Радио организован ансамбль «Советская песня» и мы глубоко благодарны руководству Госкомитета по телевидению и радиовещанию за столь своевременное его создание.

Хоровые коллективы (и профессиональные, и самодеятельные), республиканские хоровые общества ведут огромную работу по приобщению людей к музыкальному искусству. Мы, композиторы, должны со всей ответственностью признать, что мы мало работаем для хоровых коллективов, нам недостает подлинного поиска, недостает творческой инициативы. Нельзя забывать, что путь к дальнейшему расцвету нашей массовой песни во многом обусловлен уровнем хорового исполнительства.

Я уже говорила о популярности советских песен за рубежом. И все-таки, думаю, что для пропаганды этого удивительного искусства мы можем и должны делать больше. Мы гордимся успехом, который выпадает на долю исполнителей симфонической, камерной музыки за границей. Концерты эти собирают большую аудиторию, но далеко не массовую. Думается, надо еще практиковать выезды за рубеж лучших исполнителей советской песни, лучших пропагандирующих коллективов, таких, например, как эстрадно-симфонический оркестр п/у Ю.Силантьева.

Наша песня может стать подлинным полпредом советского образа жизни, нашей идеологии перед самым демократическим, самым массовым зрителем — перед рабочей, перед молодежной аудиторией.

 

О пропаганде песни

 

Главным пропагандистом музыки в наши дни являются радио и телевидение. В последние годы в деле пропаганды музыки здесь наметились явные успехи. Прежде всего это относится к музыке серьезной — и классической и советской. Почему я обращаю на это внимание? Потому что считаю, чем выше будет уровень музыкального вещания вообще, тем это лучше будет и для песни. Ведь, поднимая общий уровень музыкальной культуры народа, мы можем надеяться на то, что сам слушатель сможет разобраться в песенном хозяйстве и научится отличать сочинение яркое от серого, серьезное от пошленького.

Поэтому очень отрадно, что на радио и даже на телевидении стало больше внимания уделяться серьезной музыке. Не только по радио, но и на экране телевидения мы встречаемся с корифеями симфонического искусства — прославленными дирижерами Е.Светлановым, Е.Мравинским, Г.Рождественским. Появляются новые рубрики музыкально-образовательных передач.

Мне показалась, в частности, явной удачей передача «Слово о музыке», в которой Арам Хачатурян, Кара Караев, Родион Щедрин, Андрей Петров рассказывали о шедеврах мирового музыкального искусства, говорили о своем личном взгляде на огромный, неисчерпаемый мир музыки.

В пропаганде песни самым значительным достижением последних лет считаю, что и по радио, и на экране телевидения больше стало звучать песенной классики. Великолепные образцы, эталонные произведения вновь пришли к слушателю и зрителю. И как реакция на это — появились новые записи песенной классики, молодые артисты все чаще стали включать в свой репертуар великие песни прошлых лет. Хочется надеяться, что интерес к ним на Радио и Телевидении не будет носить спорадический характер, а станет музыкальной политикой на долгие годы.

Если говорить отдельно о Радиовещании (без Телевидения), то, мне кажется, здесь дело обстоит вполне благополучно. Наряду с такой великолепной передачей, как «Встреча с песней», песни звучат в концертах по заявкам, в «Рабочем полдне», в передачах «До-ре-ми», в «Полевой почте» и других выпусках радиостанции «Юность», в передаче «С добрым утром».

Вспомните, как несколько лет назад Дмитрий Борисович Кабалевский с большой тревогой говорил о состоянии песенных дел на радио, о том, что иные редакторы, не удовлетворяясь тем, что они пропагандируют чужие плохие песни, сами стали писать еще более плохие песни и под разными псевдонимами пропагандировать их.

Сейчас положение круто изменилось. Уже не бродят из комнаты в комнату ловкачи-редакторы, вообразившие себя и композиторами, и поэтами. Сделан еще один очень важный шаг к упорядочению пропаганды песни на радио. При Главной музыкальной редакции создан объединенный художественный совет, который принимает всю музыкальную продукцию, идущую по всем каналам, в частности, из редакции молодежной, редакции сатиры и юмора. Подобная мера, на мой взгляд, не сковывает творческой инициативы редакции, но необходимый контроль, а, главное, координация всей песенной политики несомненно обеспечиваются.

Особо хочется сказать о «Маяке». Эта радиостанция, возглавляемая квалифицированными музыкантами, снискала себе добрую славу и, несмотря на бурное наступление телевидения, все равно остается очень популярной, очень любимой в народе.

Мне думается, если Всесоюзное радио, наконец, справилось хотя бы в общих чертах с организацией единой музыкальной, единой песенной политики в своих редакциях, то это еще предстоит сделать Центральному телевидению. Телевидение — искусство молодое, многое здесь находится в стадии поиска. И не случайно, одни из лучших песенных передач — авторские вечера композиторов, поэтов, да и просто вечера советской песни в Колонном зале делает музыкальная редакция радио, а Телевидение только транслирует их. Но ведь трансляция — тоже своеобразное искусство. В передачах этих чувствуется взволнованное дыхание зала, контакт со слушателями. Вечера эти пользуются огромной популярностью, телезрители ждут их, просят повторить и вовсе не важно, какая именно редакция создает их, важно то, что всегда передачи эти становятся подлинными праздниками живой, зримой песни.

Мы не можем жаловаться на отсутствие внимания нашего телевидения к песне. Песни звучат и в «Музыкальном киоске», и в «Утренней почте». По-хорошему щедры к песне праздничные «Голубые огоньки», передачи, которые в течение уже многих лет так популярны и любимы в народе. «Артлото», «Наполовину всерьез», — в этих передачах тоже звучат песни. Однако далеко не всякая песня может появиться в атмосфере лотерейных шариков. Ведь лучшие советские песни — это не просто лирический мотивчик, с которым приятно идти на свидание, это песни нашей борьбы и труда, песни боли нашей и радости, песни наших свершений и подвигов. Может быть, пришло время подумать о создании новой периодической передачи, посвященной советской песне, в которой соответствующее место заняли бы песни высокого гражданского звучания. Может быть, такой передачей должна стать «Песня-75». Предыдущие выпуски «Песня-71, 72, 73, 74» уже накопили некоторый опыт по пропаганде песни. Заключительные передачи этих всесоюзных телевизионных фестивалей интересны по своему образному строю. Однако, следует более ярко, более систематически, на более высоком художественном уровне делать рекламные передачи. Необходимо расширить и географию песен. Лучшие из них, рожденные в наших республиках, должны занять достойное место в этой песенной панораме. А заключительный фестиваль, по всей вероятности, должен строиться не только по письмам, пришедшим на рекламные ролики, но и, по возможности, более точно обобщать плоды огромной работы по пропаганде советской песни, которая проводится всеми редакциями нашего радио и телевидения.

Мы, композиторы, давно уже мечтаем о создании на телевидении фонотеки лучших советских песен, заснятых на пленку. На радио есть такой золотой фонд, определенная работа в этом направлении ведется и на телевидении. И все-таки очень хочется, чтобы вся наша песенная классика была ярко, образно заснята на пленку. Мы верим в творческие возможности объединения «Экран», которое не раз уже привлекало телезрителей интересными работами. Мы очень рады, что почти во всех телевизионных фильмах звучат песни, многое из которых завоевали заслуженную популярность. Мы надеемся, что к художественным съемкам лучших советских песен будут привлечены не только популярные исполнители, но и талантливые режиссеры и операторы.

Неплохо пропагандируется на телевидении самодеятельное исполнение песни. Стала лучше, содержательнее передача «Молодые голоса». Вместе с комсомольскими организациями на местах авторы передачи добились известных успехов, развивая, поддерживая интерес нашей рабочей, учащейся молодежи к песне. С интересом также смотрится музыкальная эстафета «Товарищ песня» И все-таки невольно думаешь: мало, еще очень мало снимается на пленку выступлений подлинных мастеров песни, посвятивших служению нашему искусству все свое творчество, вот свою жизнь.

В работе радио и телевидения трудно переоценить роль редактора. Это — первый судья и друг песни. Самые разные комиссии могут заседать часто и много, но настоящую, конкретную художественную политику зачастую осуществляет редактор. Ему приходится многое решать самому — потому что песня жанр мобильный и ждать, пока большие комиссии договорятся, что нужно передавать, порою некогда. Разумеется, далеко не все благополучно в работе редакторов, не все работают одинаково хорошо. Здесь есть и талантливые энтузиасты, и равнодушные люди. Важно только одно: виня редактора в проникновении плохих песен на телевидении и радио, мы должны постоянно помнить, что эти самые песни приносим им мы, композиторы, и все наши справедливые претензии к работе радио и телевизионных редакций мы должны трезво и ответственно соизмерять с уровнем нашей собственной работы.

Я уверена, что в недалеком будущем музыкальные передачи Центрального телевидения и Всесоюзного радио поднимутся на новую, более высокую ступень. Я надеюсь на это потому, что в последние годы в этом направлении сделано уже достаточно много, а это свидетельствует о том, что руководство Государственного Комитета Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию сознает свою ответственность за воспитание эстетического вкуса нашего народа, особенно его молодого поколения.

К сожалению, в отличие от Радио и Телевидения, утратил свои позиции пропагандиста песни наш кинематограф. А ведь было время, когда именно кинематограф выступал подлинным запевалой нашей советской песни! Вспомните фильмы Александрова, Пырьева, многих других прославленных режиссеров. Песни из их фильмов буквально вторгались в жизнь! Было бы неверным говорить, что совсем нет песен на экране. Некоторые песни А.Петрова, В.Баснера, М.Таривердиева, А.Зацепина, И.Шамо и других композиторов пришли к нам с экрана. И все-таки какой это малый процент по сравнению с песнями, популярными в народе, рождением своим обязанным только радио. А ведь для популяризации, для запоминаемости песни, для эмоционального воздействия на слушателя у кино есть такой мощный стимул, как зрительный ряд. И кинофильмов наши студии сейчас выпускают значительно больше, чем раньше!

В докладе на съезде композиторов Т.Н.Хренников говорил: «В стране ежегодно выпускается до 125 художественных фильмов плюс множество документальных, хроникальных, научных… И тем не менее трудно было бы назвать за последнее время хотя бы один удавшийся фильм с широко развитой ролью музыки». Горькие, но справедливые слова!

Довоенные фильмы «Антон Иванович сердится» с прелестной музыкой Дмитрия Борисовича Кабалевского, «Музыкальная история» с успехом идут до сих пор. Это любимые фильмы нескольких поколений советских людей!

Я часто думаю, неужели нашим кинематографистам не хочется сделать настоящие музыкальные фильмы? Неужели никому из них не пришло в голову снять фильмы с участием прекрасных наших певцов и артистов, таких как Гуляев и Пьеха, Зыкина и Магомаев, Хиль и Гнатюк, и других, находящихся в расцвете своего таланта и имеющих право на то, чтобы быть увековеченными на кинематографической ленте, как увековечен, например, Сергей Яковлевич Лемешев в «Музыкальной истории»?

Во время войны, в тяжелейшие годы суровых испытаний был закончен музыкальный фильм «Свинарка и пастух», в те трудные годы наши киностудии выпускали специальные музыкальные киносборники. Кадры из этих фильмов, иногда показываемые по телевидению, до сих пор вызывают восхищение!

Советскому зрителю надоело читать ученые рассуждения киноведов с критикой зарубежных музыкальных фильмов типа «Любимец Нью-Орлеана», в котором, кстати говоря, звучит много прекрасной музыки, великолепно исполненной. Наш зритель ждет новых, ярких, полнокровных советских музыкальных фильмов!

Большую работу по пропаганде песни ведет Всесоюзная студия грамзаписи «Мелодия». Помимо общей, так сказать, валовой продукции, отметим специализированные выпуски пластинок. Очень радостно, что все крупнейшие события в жизни нашего народа Фирма «Мелодия» отмечает выпусками специальных пластинок, а то и целых альбомов. Выпускаются пластинки для воинов Советской Армии, для комсомольско-молодежной аудитории, авторские пластинки композиторов и поэтов. К сожалению, несмотря на объемную работу Всесоюзной фирмы грамзаписи, пластинок еще не хватает, особенно на местах, особенно в удаленных от центра районах, на больших стройках, то есть там, где особенно нужна действенная яркая и квалифицированная музыкальная пропаганда. Порой коммерческая сторона вопроса побуждает фирму выпускать пластинки с далеко не лучшей музыкальной продукцией. Плохи дела с художественным оформлением пластинок. Те яркие, фирменные конверты, которые делает сама «Мелодия», имеют слишком малые тиражи. Основная же продукция, основной тираж наших пластинок по—прежнему выпускается в однотипных, серых конвертах из плохой бумаги. А ведь пластинку, как и человека, встречают «по одежке», особенно молодые ребята, не обладающие достаточным музыкальным вкусом. И все-таки мы благодарим фирму «Мелодия» — за внимание к песенному искусству и, в подавляющем большинстве, за хороший уровень музыкальных записей.

О звукозаписи следует сказать особо. Наступило время, когда за воплощение музыкального произведения несут ответственность не только автор и исполнитель, но и звукорежиссер, роль которого в наши дни трудно переоценить.

Где бы ни звучала музыка — по радио или по телевидению, с грампластинки или с киноэкрана — мы твердо знаем: помог донести ее до слушателя — звукорежиссер. Техника записи бурно развивается. Уже стали привычными записи на широкой ленте, на четырех дорожках. Делаются записи по шестнадцатидорожечной системе. Вчера мы поражались нюансом стереофонического звучания, сегодня лучшие наши звукорежиссеры заняты освоением квадрофонии.

В записи песен и легкой инструментальной музыки отлично проявили себя наши большие друзья — В. Бабушкин, А.Мелитонян, Н.Данилин и некоторые другие звукорежиссеры. (Я не говорю о записях симфонической и камерной музыки, где тоже имеются свои асы звукозаписи). Сегодня нас беспокоит средний уровень записей. Они, к сожалению, качественно отличаются от блестящих работ ведущих звукорежиссеров. В этой связи крайне актуальной представляется нам проблема молодых кадров звукорежиссуры. Может быть, следует создать Факультет в консерватории или в институте кинематографии — суть вопроса состоит в том, что мы должны постоянно иметь приток технически подготовленных специалистов высокой музыкальной культуры. Ибо в этой профессии, как ни в какой другой, сфокусированы некоторые насущные проблемы сегодняшнего дня. Ибо звукорежиссер — это тот человек, в котором творческое начало, музыкальная одаренность должны органически сосуществовать с огромным комплексом точных технических знаний.

Добрые слова хочется сказать в адрес Всесоюзного бюро пропаганды Советской музыки Союза композиторов СССР. Слушатель, пришедший на авторский концерт композитора в каком-нибудь самом отдаленном от Москвы уголке нашей Родины, не всегда знает, что встречу эту организовало наше Бюро пропаганды. У него огромный масштаб работы. Систематически проводятся авторские концерты, творческие встречи, в которых композиторы выступают с исполнением своих сочинений, с рассказами о советской музыке, о проблемах, стоящих перед музыкальным искусством. К этим встречам привлекаются также музыковеды и многие исполнители.

Серьезную работу по пропаганде песни среди воинов ведет военно-шефская комиссия Московской композиторской организации.

Во всех республиканских организациях производится ежегодно до 8 тысяч авторских концертов. Их слушают многие миллионы любителей советской музыки. Примерно 500 членов Союза композиторов приняли участие в этих выступлениях.

Организуются выступления композиторов в различных музыкальных фестивалях и праздниках. Многие из этих фестивалей стали традиционными: «Праздник Севера» в Мурманске, «Северное сияние» в Сибири, «Кубанская музыкальная весна», «Донская весна», «Ставропольская осень», «Владимирская осень». Широко известны также праздники советской музыки в Горьком, в Рязани, Орджоникидзе, Ростове и других городах нашей страны.

Попутно замечу, что по рекомендациям творческих секций республиканских Союзов и Московской композиторской организации Бюро Пропаганды издает малыми тиражами наши произведения и рассылает их в соответствующие исполнительские коллективы. Мы, композиторы, получаем очень много писем с просьбой выслать полюбившиеся произведения. Особенно много писем от детских, юношеских хоровых коллективов и ансамблей. «Куда ни обращались, нигде не можем достать нот» — пишут нам. Думается, настало время в нашей центральной прессе рассказать более подробно о деятельности Бюро пропаганды Союза композиторов СССР, чтобы многие тысячи любителей музыки узнали адрес этой организации, которая может стать их добрым другом и надежным помощником.

Необходимо сказать несколько слов и о пропаганде песни на эстраде. На сценических площадках Москвы, Ленинграда, Киева с этим делом обстоит более или менее благополучно — явную халтуру сюда не пропустят. Гастрольные поездки наших крупнейших мастеров песни по городам страны всегда становятся событием в культурной жизни, тем более, что ведущие мастера наши очень щедры, творчески неподкупны, и никогда не делят свои выступления на «столичные» и «провинциальные».

Что же касается среднего уровня, некоего эстрадного «вала», то здесь положение с пропагандой песни явно неблагополучно. Нередко певцы выбирают сочинение, где маловыразительные слова и полупрофессиональная музыка.

Страшно становится, когда начинаешь читать рецензии областных газет на эстрадные концерты. Выступление ансамбля такого-то «не отвечает даже не очень взыскательным требованиям широкой публики, не говоря уже о более высоких требованиях знатоков эстрадного искусства». «Солист забывал о пении, ему лишь бы перекричать так называемое "музыкальное сопровождение"». «Все еще кочуют по ансамблям низкопробные песенки, вроде "Голубое с белым"»…

Чаще всего рецензии заканчиваются словами: «У ансамбля такого-то свой собственный композитор — гитарист ансамбля». Позволительно спросить, кто слушает, прежде чем выпустить на эстраду, сочинения этих гитаристов? Есть ли хоть один член Союза композиторов или Союза писателей, кому предварительно, перед выходом на многолюдную аудиторию показали бы партитуру и текст очередного «Голубого с белым»? Мы много заседаем, обсуждаем (а порой, и осуждаем!) каждую интонацию, каждую поэтическую строку в сочинениях профессионалов, а подобные опусы практически бесконтрольны!

Почему пьеска, самая крохотная, почти бессловесная, идущая в каком-нибудь областном кукольном театре со зрительным залом в каких-нибудь сто мест, несколько раз обсуждается, принимается художественным советом, Управлением культуры, наконец, а песня самоучки-артиста тиражируется по Дворцам спорта перед тысячными аудиториями?

А.Флярковский в проблемной, очень серьезной статье «А мелодию надо спеть» в «Литературной газете» совершенно справедливо пишет: «Спору нет, мы, композиторы-профессионалы в долгу перед «легким» жанром. Того, что уже написано и пишется, слишком мало. Однако этим нельзя ни мотивировать, ни оправдывать систему столь широкого поощрения непрофессиональных коллективов и их «бардов», которые уже диктуют слушателям свои, часто совершенно неприемлемые «условия». Настораживает тот факт, что любительское музицирование слишком часто превращается в профессию, необъяснимо легко и быстро добытую любителями дешевого успеха и хорошего заработка. Замыкается круг: дилетант становится профессионалом, у которого должен учиться следующий дилетант».

Даже на Всесоюзном фестивале молодежной песни в Минске, где выступали профессиональные, уже апробированные на эстраде ансамбли, можно было услышать произведения с такими вот виршами:

«Шли эшелоны, как слезы из глаз».

 

А когда на сцене появился женский (!) вокально-инструментальный ансамбль Московской областной филармонии, с ласковым названием «Девчата» и исполнил «Нижегородскую ярмарку» — сочинение, естественно, руководителя ансамбля — Темнова, в зрительном зале пахнуло таким перегаром дурного вкуса и кабацкой цыганщины, что об этом и сейчас жутковато вспоминать.

Дело дошло до вовлечения малолетних в вокально-инструментальный бум. Когда семи-восьмилетние девочки сидят за огромными ударными битовыми установками, лихо отбивая ритм, у них отбивается и охота к занятиям серьезной музыкой. И больше всего пугает здесь реклама — ансамбли малолетних демонстрируются по телевидению, о них пишут молодежные газеты значительно больше, чем об учениках музыкальных школ, обучающихся игре на скрипке или фортепиано.

Апогеем вокально-инструментального бума на эстраде стал случай, о котором со свойственным ему сарказмом поведал на страницах «Комсомольской правды» Н.Богословский. Некий ансамбль из Калуги выступал в других городах под чужим именем, используя добрую славу и неизвестно какими путями добытую рекламу Московского ансамбля «Поющие сердца».

Неблагополучие с репертуаром, явный непрофессионализм и, наконец, прямое мошенничество на эстраде по-прежнему, видимо, мало волнует наши концертные организации. И, вероятно, настало время Министерству культуры вмешаться в их дела со всей серьезностью и принципиальностью, ибо речь уже идет не просто об уступках вкусу, но об антихудожественном вирусе.

 

Об издании песен

 

Как обстоит дело с изданием, печатным распространением наших песен? На первый взгляд совсем неплохо. Песни публикуются в виде одной строчки со стихами в молодежных республиканских газетах, журналах, регулярно появляются на страницах центрального молодежного журнала «Смена», в периодическом сборнике «Молодежная эстрада».

Постоянно печатает песни на своих вкладках журнал «Музыкальная жизнь», иногда — журнал «Советская музыка». Много внимания песне уделяет издательство «Музична Україна», регулярно публикуя песни и украинских авторов, и авторов других республик. К 50-летию образования СССР «Музична Україна» выпустила в свет пятнадцать сборников песен всех республик Советского Союза. Эта прекрасная инициатива — пример подлинно творческого интернационализма в работе. Многие издательства («Молодая гвардия», «Московский рабочий») выпускают песенники с одной строчкой и стихами. Эта форма издания очень популярна и практична. Но думаю, в этом случае важно, не расширяя объема издания, дать наиболее полную информацию о темпе, характере, гармонии, ритме. Примером, заслуживающим подражания, представляются нам сборники эстонского издательства «Ээсти раамат». Это малоформатные сборники, где печатается одна вокальная строчка, но при этом абсолютно ясны указания не только темпа, но и ритма, гармонии и даже баса. Это пример сочетания профессиональной доскональности с массовой доступностью.

Наши Всесоюзные издательства «Музыка» и «Советский композитор», в частности, Ленинградское отделение, много внимания уделяют песне. В «Советском композиторе» — это авторские сборники композиторов, поэтов-песенников, песни отдельными изданиями и выходящие ежемесячно сборники.

Особо хочется сказать о регулярном сборнике издательства «Музыка» — «Песни радио и кино». Это, пожалуй, самое мобильное нотное издание. Песню, услышанную по радио, читатель сможет получить на руки месяца через два-три. Для нотного издания — скорость почти космическая. Сборники знакомят с новыми песнями о Родине, Партии, Ленине. Публикуются здесь и лирические опусы, и песни из советских и зарубежных кинофильмов. Заинтересованный читатель, внимательно посмотрев подборку сборников «Песни радио и кино», может получить довольно отчетливое представление о процессах, происходящих в советской песне. Тираж его для нотного издания сравнительно большой — 50 тысяч. Но, конечно, для такой огромной страны, как наша, и этот тираж невелик. Я так подробно остановилась на этом издании вот почему. Уже не один год редактор издательства «Музыка», композитор Владислав Павлович Букин — постоянный составитель этого сборника на общественных началах, выдвигает идею (по-моему, великолепную) — идею подписного музыкального альманаха песен. Для такого альманаха не нужны даже специальные экономические затраты — просто необходимые полиграфические, бумажные резервы нужно будет направить по другому каналу. Конечно, дело не в том, чтобы создать очередной ежемесячник. Самое главное то, что появилась бы возможность более последовательно проводить песенную политику, влиять на вкусы любителей песни, изучать их спрос, а самим любителям помочь разобраться в том, что хорошо, что плохо, что следует петь, а от чего надо отказаться.

 

Пресса о песне

 

Вероятно, не нужно специально доказывать роль выступлений общей, особенно молодежной прессы по вопросам песенной пропаганды. Вовремя сказанное талантливое слово, конечно, не заменяет впечатления от самой песни, но может способствовать выработке верной слушательской реакции, может помочь человеку разобраться в противоречивом явления искусства.

Нельзя сказать, что центральные газеты не уделяют внимания песне. Большой фельетон А.Киреевой, опубликованный в декабре 1971 года в «Известиях», дискуссия в «Литературной газете», проблемные статьи, напечатанные накануне V съезда СК СССР, выступления известных композиторов и ряд песенных портретов в «Советской культуре» — все это несомненный актив и редакции, и нашей музыкальной общественности в целом. Секретариат СК высоко ценит усилия, предпринимаемые газетами в столь сложной области художественной пропаганды. Я могла бы перечислить немало содержательных мыслей в этих и некоторых других материалах, но представляется целесообразным остановиться на том, что нам еще мешает, на том, что ещё предстоит сделать.

Если говорить о положении песни на страницах общей прессы в целом, то придется признать, что мы еще не достигли здесь подлинно профессиональной постановки дела. Это сказывается в нескольких аспектах. Прежде всего, актуальные выступления печати обычно появляются как бы спонтанно, совершенно изолированно от общего контекста обсуждения данного вопроса. Только что в передовой статье первого номера журнал «Советская музыка» писал: «Правомерно ли, что в крупнейших газетах и журналах нет специалистов-консультантов по музыке? В результате, нередко после многолетнего обсуждения музыкальной общественностью какой-либо творческой проблемы, тот или иной орган массовой печати вдруг публикует заметку на сходную тему, в которой не только не учтен опыт такого обсуждения, но даже содержится упрек специалистам, будто бы сидящим за каменной стеной и знать ничего не желающим об этой самой проблеме».

Это наблюдение относится, в первую очередь, к дискуссиям вокруг песни. В том числе, к полезной самой по себе дискуссии в «Литературной газете», которая началась через месяц после аналогичного выступления «Советской культуры», но без всяких ссылок на нее. Дело тут не только в неуважении к специалистам: любой, даже очень хороший, но как бы «танцующий от печки» автор объективно осложняет свое же положение, ибо в силу собственной неосведомленности вынужден начать с нуля. Таким путём в лучшем случае можно набрать новую порцию хлёстких цитат из песенных текстов, но нельзя повысить уровень дискуссии, и она будет бесконечно вращаться по кругу.

Непрофессионализм сказывается и в том, что даже острые выступления печати остаются по сути без последствий. Мы можем прочесть, какие меры приняты по очищению озера или в связи с лесными пожарами, но я что-то не помню опубликованной после дискуссии беседы с тем или иным редактором или руководителем концертной организации. Остается непонятным, — признана ими критика и что будет сделано для устранения ошибок?

Или возьмем другой вопрос.

Неоднократно и в печати, и с трибуны наших пленумов высказывалась пожелание, чтобы ближе к песне стала наша великолепная газета, любимая всеми «Комсомольская правда». Однако, пока не видно, чтобы «Комсомолка» хоть как-то реагировала на эти пожелания.

А разве не может вызвать недоумения такой факт: прошло уже больше месяца после итоговой и во многом показательной для судеб жанра передачи «Песня-74» но, мне кажется, ни одна всесоюзная газета не проанализировала ее. Число подобных фактов легко умножить, и они неопровержимо свидетельствуют о том, что и самой песней, и воспитанием художественных вкусов в данной области пресса еще занимается от случая к случаю.

Случайность порой ощущается и в выборе авторов статей, которые, видимо, не в состоянии высказаться компетентно. Во всяком случае, такое впечатление производит статья Г.Ужовой о С.Захарове, напечатанная в «Советской культуре». Думается, газета была совершенно права, решив выдвинуть на общественное обсуждение важную проблему становления молодого эстрадного певца, быстро снискавшего популярность, но еще не нашедшего подлинно индивидуального творческого лица. Г.Ужова же, сосредоточив внимание на чисто бытовых, к тому же подчас непроверенных фактах (покупка машины, предоставление квартиры и т.д.) по существу ничего не сказала о самом главном, ради чего только и стоило писать статью: как же поёт, какие образы создает С.Захаров.

Нельзя не заметить, что отклики на эту статью и даже письма иных читателей, опубликованные в той же «Советской культуре», гораздо содержательнее и принципиальнее.

Хотелось бы, чтобы наша пресса больше и ярче писала о подлинных мастерах песни, чей богатый опыт, несомненно, интересен и массовому читателю и, конечно, в первую очередь молодым, начинающим певцам.

К сожалению, даже иные статьи в профессиональных музыкальных изданиях являют собой пример неточного знания предмета. В журнале «Музыкальная жизнь» № 22 за прошлый год, в статье «Популярность обязывает» Е.Эпштейн пишет на очень модную тему об электроансамблях, но знакомую читателям, конечно, значительно больше, чем Эпштейну. Он пишет, например, о тесной творческой дружбе «Самоцветов» с композиторами Пахмутовой и О.Фельцманом. Ни одной песни Пахмутовой в репертуаре нет, зато Фрадкин, композитор, только благодаря песням которого и вышел на широкую творческую дорогу этот коллектив, вообще не упомянут в статье Эпштейна.

Во время Всесоюзного фестиваля молодежной песни в Минске в молодежной газете Белоруссии «Знамя юности» от 5 июня 1973 г. была опубликована статья музыковеда Д.Журавлева «Ваша любимая песня». И вот в этой статье, отвечая на просьбу учеников младших классов одной из белорусских школ опубликовать в газете слова «Песни о веселом ветре» из кинофильма «Дета капитана Гранта», музыковед (!) — на полном серьезе отвечает ребятам, что слова этой песни, написанные В.И.Лебедевым-Кумачом, безнадежно устарели и советует сочинить на понравившуюся им музыку Дунаевского свои, более совершенные слова (!).

Примеров подобного рода немало. Примеров же подлинно профессионального отношения к проблемам песни — в буквальном смысле единицы. Известны всего две фундаментальные работы о песне — А.Сохора «Русская советская песня» и Л.Кулаковского «Песня, ее язык, структура, судьбы». Обе работы почти пятнадцатилетней давности. Е.Добрынина, В.Зак, М.Нестьева являются авторами монографий о композиторах. Но все это — капля в море!

Мы каждый год принимаем в Союз советских композиторов музыковедов. Неужели никого из них не интересуют проблемы советской песни? Когда мы знакомимся с новыми музыковедческими работами на темы, уже многократно исследованные другими музыковедами, невольно закрадывается мысль, что они просто ищут путей, как говорил Вл.Маяковский, «протоптанней и легше…»

Действительно, проблема простой трехминутной песни сложна и противоречива. Песня более, чем другие жанры, неподвластна догмам и аксиомам. Песня ближе других жанров стоит к жизни и поэтому она больше других жанров похожа на человека. Не на дистиллированных монахинь из знаменитого стихотворения Маяковского, а на живого человека, чумазого и потного от работы, порой вспыльчивого и неуравновешенного.

Песня похожа на человека, способного совершить героический поступок, но имеющего при этом самые простые человеческие слабости. И надо очень любить этого самого человека, любить со всеми его недостатками, с его болями и противоречиями, чтобы попытаться понять его и со знанием дела написать о нем…

Немало для пропаганды песен делают кое-какие журналы общего типа. Интересные статьи появляются в журнале «Эстрада и цирк». Но особо хочется сказать о профессиональных журналах. Заслуженно популярен в нашей стране журнал «Музыкальная жизнь». Он последовательно выполняет просветительские функции, в нем много интересных материалов. Неравнодушный к музыке читатель любит этот журнал за великолепные вкладки, где печатаются не только полюбившиеся песни, но и самые популярные классические произведения. И хочется пожелать, чтобы журнал активнее вел воспитательную работу с читателями. Широкие дискуссии, острый обмен мнениями, разговор о разных, в том числе спорных тенденциях в песне, а может быть и обзора читательских писем с умными, тактичными комментариями к ним — очень помогли бы нашему общему делу.

Серьезный профессиональный разговор о песне систематически ведется на страницах журнала «Советская музыка». Здесь выступают Бялик, Сохор, Зак, Черкашина, Журбин, М.Нестьева. Особый интерес всегда вызывают статьи Л.Гениной, сочетающие в себе социальный анализ с блестящей публицистикой. Не случайно ее работа о песне получила первую премию Союза композиторов в области критики. Но вот что обидно: тираж журнала «Советская музыка» всего 20 тысяч экземпляров. Между тем песней интересуются миллионы людей, и насущной необходимостью представляется мне быстрейшее издание массовым тиражом сборника опубликованных в «Советской музыке» статей о песне. Эта мера сможет хоть каким-то образом заполнить вакуум, обеспечить любителей песни, многочисленных работников художественной самодеятельности, учителей пения, комсомольских работников профессиональным материалом о песне.

 

*    *    *

 

Товарищи! У авторов, работающих в жанре песни, большие и серьезные задачи. И где бы ни творил композитор, — в Прибалтике или Бурятии, на севере нашей страны или в солнечней Туркмении — задачи у всех нас совпадают: мы должны, как учит нас наша партия, верно и преданно служить своему народу, идеалам строителей коммунистического будущего. И, вдохновленные этими высокими задачами, мы, композиторы, чувствуем себя одним отрядом, членами одной большой многонациональной семьи.

За последние годы пленумы и творческие дискуссии, посвященные песне, прошли в Эстонии, Литве, в Чувашии. Совсем недавно, в январе этого года, собрался Пленум правления Союза композиторов Казахстана, посвященный песне.

Активно и плодотворно работала все эти годы песенная секция Московского правления Союза композиторов РСФСР. Состоялись несколько заседаний Всесоюзной песенной комиссии, где было много заинтересованных выступлений, верных и конкретных предложений в адрес нашей работы.

Секретариат Союза композиторов СССР надеется, что удастся преодолеть изъяны и недочеты в пропаганде советской песни, провести в жизнь многие творческие и организационные предложения наших товарищей. Мы убеждены, что еще крепче станут наши постоянные связи с Телевидением и Радио. Мы рассчитываем, что талантливых работников кино снова, как и в былые годы, заинтересует судьба советской песни и мы, наконец, сумеем порадовать наших зрителей яркими музыкальными фильмами. Мы верим, что с помощью Союза композиторов Министерство культуры поведет, наконец, решительную борьбу с проявлениями дурного вкуса на концертных площадках и наведет порядок на эстраде.

Но главной своей задачей, постоянной заботой своей Союз композиторов считает — бережное сохранение и творческое развитие традиций самобытной советской песенной культуры. В этом — эстетическая платформа нашего Союза.

Каковы бы ни были мимолетные увлечения, какие бы модные течения ни витали вокруг нас, — мы ни на секунду не должны забывать о столбовой дороге советской песни, нашей песни, сочетающей в себе красоту мелодии, героизм характера, целомудрие и высокую простоту — то есть те замечательные, те высокие качества, которыми обладает наша песня и за что ее так любят во всем мире.

Могут изменяться средства выражения, могут и будут варьироваться отдельные стилевые моменты, но пусть для всех нас, пишущих песни сегодня, для молодых композиторов, тех, кто идет нам на смену — главным заветом будет верность высоким гражданским идеалам, выраженным в лучших советских песнях, бережное отношение к святым их традициям.

Мы должны работать больше, лучше, а главное, ответственнее. Единственным верным критерием в оценке деятельности композитора является качество его произведений. По ним и только по ним народ может судить о нашей преданности великому делу коммунизма. Народ ждет от нас не разговоров, докладов и резолюций, а сочинений — ярких, подлинно патриотических, помогающих ему жить, трудиться и бороться.

Композитор, работающий в песенном жанре, должен чутко и внимательно прислушиваться к напряженному и взволнованному пульсу нашей жизни, и творчество его должно быть постоянно созвучно жизни и устремлениям народа.

Художник, работающий в песне, должен быть страстным публицистом, как Владимир Маяковский. В его сердце до последнего вздоха должна жить высокая идейная убежденность Виктора Хары. Национальные черты, без которых немыслимо создание песни в наши дни, должны сочетаться в творческом облике художника с мышлением подлинного гуманиста, вся жизнь и работа которого проникнута высокими жизнеутверждающими идеалами ленинского интернационализма.

И требования к нашей повседневной работе можно кратко сформулировать так: мы должны постоянно и неуклонно стремиться к тому, чтобы наши песни, вся наша творческая продукция была на уровне беззаветного труда наших рабочих и колхозников, на уровне крупнейших научных открытий, на уровне героических полетов в космос, чтобы достойно выполнить грандиозные задачи, поставленные перед нами великой партией коммунистов.


 <<< На заглавную страницу  

© А. Н. ПАХМУТОВА В ИНТЕРНЕТЕ (Pakhmutova.Ru, Пахмутова.РФ) — Роман Синельников (составитель) и Алексей Чарыков (дизайн и программирование), 1997-2024. Все права защищены. Копирование материалов без предварительной договорённости запрещено. При упоминании этого сайта на своих страницах или в СМИ просьба сообщать авторам. Хостинг: Hoster.Ru.

 

Напиcать пиcьмо
Free Sitemap Generator